Что скрывала 300-летняя РАН: санкт-петербургские историки раскрыли вековые тайны академии

В первых числах июля 2024 года в историческом здании, построенном в XVIII веке на Университетской набережной, д. 5, собрался весь цвет Академии наук. Выездное заседание Президиума РАН было посвящено 300-летию этой великой организации. Символично, что за год до этой даты, в мае 2023 года, было впервые образовано Санкт-Петербургское отделение РАН, ставшее четвертым после Дальневосточного, Сибирского и Уральского отделений. Ученые ждали и добивались этого десятилетиями, ведь когда-то именно в городе Петра родилась Российская академия наук, расцветала при министре народного просвещения Сергее Уварове, боролась за сохранение своей автономии со своим первым президентом Александром Карпинским. Руководство Академии, ее Президиум, заседал в городе на Неве до 1934 года, а после перебрался в Москву.

Справка. В состав Санкт-Петербургского отделения РАН сегодня входят 73 академика и 110 членов-корреспондентов РАН, работающих в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Под научно-методическим руководством отделения находятся 35 научных организаций.

Петра творенье

Могли бы вы представить, чтобы какой-нибудь современный олигарх или его родственник вдруг отдал свой особняк-дворец в центре столицы под общественные нужды? А вот в XVIII веке в России мыслили шире: первым зданием Императорской академии наук стал в 1724 году дворец Прасковьи Федоровны Салтыковой, жены Ивана V и невестки Петра I (она умерла годом ранее). Здесь, на Стрелке Васильевского острова, с видом на Зимний дворец, начала отсчет богатая история одной из старейших организаций нашей страны.

Источник финансирования Академии был определен в Указе Сената: таможенные сборы с городов Нарвы, Дерпта (нынешний город Тарту), Пернова (нынешний Пярну) и Аренсбуга (Кингисеппа). Сумму в 20 тысяч рублей в год, изначально определенную на содержание Академии, император увеличил, собственноручно начертав — «24 912 рублев».

Историк из Института истории естествознания и техники (Санкт-Петербургский филиал) Анна Федорова рассказывает, как распределялась эта сумма: «Это видно из записки Петра, датированной 10 февраля 1724 года: «жалованье 11 академикам — по 1000 руб., секретарю и библиотекарю по 800, 12 студентам (избранным помощникам академиков) по 250, четырем переводчикам по 200, живописцу и граверу по 400, переплетчику 120, резерв — 2000 и 5,5 тысячи на необходимое оборудование, книги, дрова, свечи», которые в зимнее время зажигали с 15 часов дня. Для сравнения: все академические расходы на порядок превышали соответствующие статьи в расходах Парижской академии и Берлинского научного общества того времени. А члены Лондонского королевского общества не только не получали жалованья, но должны были вносить взносы за членство. По свидетельству историков, Петру большой академический бюджет стоил долгих жарких споров с Сенатом, который не сильно жаждал тратить каждый год столь большую сумму на науку.

И все-таки устоять перед волей императора было нелегко, и после проведенных необходимых расчетов и утверждения сметы 28 января 1724 года Петр I издал Указ о создании Императорской академии наук (она станет называться Российской академией наук только с мая 1917 года).

В обязанности первых академиков входило: изучать, «розискивать» все, что уже сделано в данной науке, составлять «экстракты» из лучших сочинений, дальше развивать свою науку, исследуя в ней все, что необходимо к ее «изправлению или прирощению»... Им полагалось писать учебники по своим наукам и распространять их среди студентов. Среди прочих обязанностей академики Императорской академии должны были «публично обучать младых людей», к примеру читать бесплатные публичные лекции в Кунсткамере — русском «кабинете редкостей». Объявления о таких лекциях печатали в газетах».

— Как вы думаете, с большим энтузиазмом горожане шли на такие лекции? — спрашивает меня Анна Федорова.

Оказывается, популяризация знаний три века назад была не слишком успешной, есть даже байка, что по повелению Петра совершеннолетним слушателям наливали при посещении Кунсткамеры по чарке водки. Так или иначе, раскачать тягу к знаниям у русского человека удалось, историки науки писали, что слушатели приезжали даже из Москвы.

— А знаете ли, чем Петербургская академия отличалась от европейских? — снова экзаменует меня историк. — Многие западные академии представляли тогда общественные организации, существовавшие на пожертвования. Петр же сделал ход конем — он впервые создал академию как госучреждение, которое выполняет заказ государства. Каждому ее члену выплачивалось солидное жалованье, выделялись квартира, деньги на свечи и дрова. Российская академия была первым в мире учреждением, где исследовательская работа являлась профессией.

В Кунсткамере, которая со своими коллекциями вошла в состав Академии наук, до сих пор хранится круглый стол, за которым заседали первые академики, а посреди стола зерцало — трехгранная призма с указами Петра I как символ государственной власти. Возле исторического стола с зерцалом стоят часы, вроде бы обычный предмет, но согласно указу Петра они также должны были подчеркивать важность государственного присутствия: «В госучреждениях добрым часам у стены стоять, дабы чиновники ценили время».

В первые годы своего существования Петербургская академия приглашала к себе молодые таланты из Германии, Франции и Англии.

— Ставка была сделана не на самых звездных ученых, а в основном на молодые таланты, которые могли бы «долго проработать на благо России», — рассказывает Анна Федорова. — Некоторых брали по знакомству. Так, например, великий ученый Леонард Эйлер изначально приехал к нам по приглашению своего друга и сына своего учителя Даниила Бернули.

Торжественная Дашкова

К 50-летию Академии красивый деревянный дворец Прасковьи Федоровны уже не вмещал всех ученых, ведь с 11 первых академиков штат к тому времени перевалил за сотню. Однако новое здание для Императорской академии начинают строить только в 1783 году при новом директоре, назначенном Екатериной II, княгине Екатерине Дашковой.

Будучи близкой соратницей императрицы, княгиня, в отличие от предыдущего директора Академии, сумела выхлопотать для строительства необходимую сумму в размере 106 тысяч рублей. Место было определено между Кунсткамерой и Коллегиями, на набережной Большой Невы (нынешняя Университетская набережная, д. 5).

Строительство длилось шесть лет, здание было возведено по проекту выдающегося итальянского архитектора Джакомо Кваренги в палладианском стиле, одном из вариантов стиля раннего классицизма. Мы видим сегодня только два его этажа, но в старые времена здание считалось трехэтажным, так как за полноценный первый этаж принимали цоколь.

В процессе проектирования и строительства Дашкова постоянно спорила с Кваренги: он стремился к минимализму, а княгине хотелось большей помпезности, округлостей и позолоты. Дашкова спорила с мастером за каждый наличник, за каждое украшение на двери. По слухам, последней каплей для Кваренги стала картина, представшая его взору, с залезшей на лестницу Дашковой, которая сама давала указания строителям по поводу очередной лепнины.

«С меня хватит!» — воскликнул Кваренги и покинул стройку с недоделанным помещением третьего этажа. Достраивал здание уже архитектор Антонио Де ла Порто, который был более сговорчив с директором Академии. В частности, в нарушение изначального конструкторского замысла, Дашкова все же настояла на том, чтобы расположить главный зал Академии на третьем этаже. Но перекрытия не выдерживали... Требовалось укреплять потолок второго этажа, иначе гости Академии в любой момент могли просто провалиться сквозь него.

«Отстояла» Дашкова и главную лестницу, ведущую на третий этаж. По ее замыслу, она стала главным элементом здания, а не второстепенным, располагающимся по обеим сторонам от входа, как предлагал автор проекта.

Главный зал с динозавром

Пол в главном конференц-зале был укреплен только спустя несколько десятков лет. Зал много раз перестраивался и был готов принять первых гостей только в 1826 году, на 100-летний юбилей Академии.

Справка. Изначально летоисчисление Императорской академии наук велось от дня заседания, на котором собиралась присутствовать Екатерина I в 1726 году. Праздновать основание академии с 1725 года начали после 1917 года, и с 1724 года — уже в наше время.

Мы входим в этот зал с моим проводником Анной Федоровой, и она рассказывает мне, как создавалась «сырым» методом (то есть вручную, без долота) его лепнина под потолком. Там изображены сцены времен правления Екатерины II в аллегорической форме. А вот с мраморным бюстом Петра I скульптор к юбилею не успевал, и потому временно установили между колоннами бюст Петра из гипса, раскрашенного под мрамор.

Здесь же, в главном зале, к нам присоединяется сотрудница Санкт-Петербургского филиала Архива РАН, доктор исторических наук Екатерина Басаргина. Она приоткрывает нам исторические вехи празднования юбилеев Академии в главном зале: «На 100-летний юбилей пожаловал Николай I c членами императорской семьи. Была там мать Николая, вдовствующая императрица Мария Федоровна, которая застала еще 50-летний юбилей организации, был там и маленький мальчишечка, который крутил головой по сторонам. Это был будущий Александр II. В дальнейшем он же застанет 150-летие Академии и приведет на него юного Николая II, пожелает ему продолжить традицию в 1925 году. Но, увы, этому уже не довелось случиться... В 1925 году глава Российской академии наук Александр Карпинский приветствовал в этом конференц-зале совсем другое сообщество.

В начале XX века Николай II передал в Академию ценный дар, который он получил от западного миллионера-коллекционера Эндрю Карнеги, — слепок диплодока (он находится сейчас в Москве, в Палеонтологическом музее). Большой конференц-зал оказался единственным местом, куда поместился диплодок: голова его упиралась в одну стену, хвост — в противоположную. Но когда началась Первая мировая война, диплодока пришлось разобрать по частям, открутив ему голову и хвост, чтобы освободить место в зале для госпиталя.

К празднованию 200-летия (его отмечали в сентябре 1925 года (в 1725 году — начало научной деятельности Академии наук) в Петербург приехали академики «первого созыва», и начались научные заседания) главный зал здания РАН на Университетской набережной был торжественно украшен пальмами, здесь встречали иностранных гостей. Академические дамы, жены академиков принимали в этом мероприятии самое активное участие, поскольку они знали языки и были обучены хорошим манерам. Советское государство выдало им отрезы материи на пошив нарядов и шляпок. У каждой на руке красовалась специальная повязка члена Комитета по празднованию».

На 200-летие гостей в главном зале встречали уже мраморный бюст Петра Великого, такой же мраморный бюст Михаила Ломоносова и... гипсовый — Владимира Ильича Ленина. Последний простоял в конференц-зале до развала СССР.

Малый зал

К 300-летнему юбилею Архив РАН подготовил выставку о главном здании Академии, которую назвали «Здесь совершалась история».

— Главный наш экспонат — здание, где прошла вся жизнь Академии вплоть до 1934 года, — поясняет Екатерина Басаргина.

От конференц-зала мы выходим к анфиладе из нескольких залов. Первый и единственный во всем здании овальный кабинет с овальными же венецианскими окнами принадлежал, естественно, самой княгине Екатерине Дашковой, которая ненавидела прямые углы. Кстати, вплоть до 1993 года во всем здании не было ни единого изображения Дашковой, и овальный кабинет директора «охраняла» все это время одинокая скульптура Дмитрия Менделеева. Роль Дашковой для академии была пересмотрена только после перестройки, и анфиладу залов здания Академии наук наконец украсили ее изваянием.

Ну а где же академики проводили свои рабочие заседания? Оказывается, для этих целей служил Малый зал, расположенный напротив большого конференц-зала. Стены зала украшали многочисленные портреты академиков, которые располагались вплотную друг к другу, такой стиль демонстрации живописи называется ковровым развесом. Сейчас здесь также экспонируются портреты Николая и Сергея Вавиловых, Крылова, Карпинского, Жебелева и многих других. И все же, по словам хранителей экспозиции, здесь осталась небольшая часть от былого разнообразия — после революции все имущество Академии было передано государству, и наиболее ценные портреты переместили в Пушкинский дом.

В Малом конференц-зале проходили выборы новых членов, а с 1917 года — президента Академии наук. Здесь находились урны для тайного голосования, куда академики бросали белые или черные шары. Черный шар означал «черную метку» для того или иного кандидата. Первым избранным президентом был Александр Петрович Карпинский.

Известен Малый зал и так называемыми кадровыми чистками, где исключали из числа членов Академии представителей буржуазного происхождения, которые негативно высказывались о Советской власти. Здесь же есть витрина с документами (также выставляются впервые) об «академическом деле» 1929 года, в ходе которого ряд академиков был обвинен в сокрытии документов царской семьи. В частности, воспоминания Андрея Андреевича Достоевского, племянника великого писателя, который был арестован как сотрудник Пушкинского дома в ноябре 1930 года и заключен в тюрьму на улице Шпалерной. Письмо это совсем недавно передала Государственному архиву РАН родственница Достоевского Мария Александровна Шахвердова.

Из выставочной экспозиции я также узнала, какое латинское изречение было выгравировано на академической печати 1735 года. «HIC TUTA PERENNAT» — «Здесь безопасно пребывает». Изречение означает, что наука в стране находится под защитой верховной власти. Впрочем, так должно быть, по-моему, всегда, во все времена. На выставке, среди прочего, представлены официальные документы, касающиеся устройства Академии. Среди них первый Регламент Императорской академии наук и художеств 1747 года, подписанный рукой Елизаветы Петровны: «Быть посему», Регламент Академии наук 1803 года.

Справка. Между двумя этажами главного здания РАН красуется мозаичное панно Михаила Ломоносова «Полтавская битва», задуманное им для гробницы Петра I в Петропавловском соборе. Это одна из частей, размером в 30 кв. м, а три других такого же размера Ломоносов не успел создать, уйдя из жизни в 1765 году. Полтора века после создания мозаика находилась в забвении, хранилась в запасниках и коридорах разных учреждений.

При подготовке 200-летнего юбилея Академии наук в 1925 году было принято решение разместить ее в главном здании Академии наук. «Картину перед тем привезли из Общества поощрения художеств, — вспоминала жена академика Ольденбурга Елена Ольденбург. — А перед тем, 35 лет тому назад, она стояла в проходной комнате на огромных деревянных подставках в Академии художеств, и каждый мимо проходящий студент Академии считал своим долгом отковырнуть кусочек; теперь, надо думать, картина стала на то место, где ей надобно быть».

...На дворе 2024 год. Недавно избранный первый председатель Санкт-Петербургского отделения РАН Андрей Рудской на торжественном заседании Президиума РАН объявил собравшимся о первом государственном задании — просветительской деятельности и популяризации научного знания. Рудской сообщил об учреждении звания «Почетный доктор Санкт-Петербургского отделения РАН» и десяти премий по 100 тысяч рублей имени выдающихся петербургских ученых.

Поощрять их есть за что. За последние годы питерские ученые создали беспроводные технологии МРТ для ранней диагностики рака молочной железы (Физтех им. А.Ф.Иоффе РАН), плазменную технологию уничтожения опасных отходов (Институт электрофизики и электроэнергетики РАН), радиоинтерферометрический комплекс «Квазар-КВО», который делает Россию независимой от данных международных служб при определении параметров вращения Земли (Институт прикладной астрономии РАН) и многие другие полезные технологии.