Открытие иммунодепрессанта на острове Пасхи породило этическую дилемму в науке

В 1964 году Канадская медицинская экспедиция на остров Пасхи собрала более 200 образцов почвы с этого удаленного тихоокеанского острова. Один из этих образцов содержал штамм бактерий Streptomyces hydroscopicus, который впоследствии произвел молекулу, изменившую лицо современной медицины — иммунодепрессант рапамицин/сиролимус. Названный в честь местного названия острова Рапа-Нуи, он стал препаратом, помогающим после трансплантации органов и средством для лечения рака, а сейчас изучается его потенциал в борьбе со старением и нейродегенеративными заболеваниями.

Однако за этим научным триумфом скрывается сложная этическая история. Экспедиция, возглавляемая канадским хирургом Стэнли Скориной и бактериологом Джорджем Ногрейди, финансировалась Всемирной организацией здравоохранения при логистической поддержке Королевского военно-морского флота Канады. В течение трех месяцев исследователи проводили медицинские осмотры почти всех жителей острова, собирали биологические образцы и изучали местную флору и фауну. Хотя официальной целью было изучение адаптации изолированной популяции к стрессовым условиям окружающей среды, методы работы экспедиции сегодня можно рассматривать как классический пример научного колониализма.

Исследователи поощряли участие островитян через систему подкупов — предлагали подарки, продукты питания и припасы, а также использовали методы принуждения, вовлекая в вербовку местного францисканского священника. Более того, в основе экспедиции лежали методологические ошибки и предвзятость. Ученые предполагали, что население Рапа-Нуи было генетически однородным и изолированным от внешнего мира, хотя на самом деле остров имел долгую историю взаимодействия с другими культурами, начиная с первых контактов с европейцами в XVIII веке. Современное население представляло собой сложную смесь полинезийских, южноамериканских и даже африканских предков — последние стали результатом работорговли и принесли с собой болезни, включая оспу.

Когда образцы почвы попали в исследовательскую лабораторию, Сурендра Сегал и его команда выделили вещество, получившее название рапамицин. К концу 1990-х годов препарат вышел на рынок как иммунодепрессант, принеся фармацевтическим компаниям миллиарды долларов дохода.

Эксперты теперь поднимают вопросы о биопиратстве и правах коренных народов. Хотя в 1960-е годы не существовало таких соглашений, как Конвенция ООН о биологическом разнообразии (1992) или Декларация о правах коренных народов (2007), требующих получения согласия и справедливого распределения прибыли, этический вопрос остается открытым. Некоторые могут утверждать, что поскольку бактерии, продуцирующие рапамицин, с тех пор были обнаружены и в других местах, а островитяне не знали о его существовании, компенсация не обязательна. Однако именно почва Рапа-Нуи и изучение местного населения заложили основу для всех последующих исследований.

В последние годы фармацевтическая промышленность начала осознавать важность справедливой компенсации за вклад местных сообществ. Некоторые компании добровольно реинвестируют средства в регионы, где были обнаружены ценные природные ресурсы. Однако в случае с Рапа-Нуи компании, получающие прибыль от рапамицина, еще не сделали подобных заявлений.