Появление Леонтьева на сцене похоже на редкий миг, когда время вдруг сворачивается в спираль. Как тогда, когда Дэвид Боуи вернулся с «The Next Day». Или когда Джонни Кэш выпустил «American Recordings».
У Леонтьева та же магия.
Если кто-то посчитает сравнение преувеличением, вспомните московский вечер Игоря Крутого, когда истинный любимец публики Валера Леонтьев появился в зале:
концерт остановили почти на четверть часа,
зал аплодировал стоя,
сцена утонула в цветах.
Город, который ждал
Когда стало известно, что фестиваль Крутого в этом году пройдет в Казани, публика ждала не просто звёздных имён.
Не новых голосов.
Не неожиданных дуэтов.
Этого уже было достаточно и в Юрмале, и в Сочи.
Ждали легенду.
И её получили.
Валерий Леонтьев — не просто артист.
Он — символ эпохи.
И до сих пор, вопреки времени и обстоятельствам, выходит на сцену в Европе, Азии, Америке.
И, конечно, в России.
Леонтьев добавил фестивалю международности. Фанаты съехались не только со всей страны, но и из-за рубежа.
Цена возвращения
С прессой у него давний пакт: он говорит только со сцены. Всё остальное — лишнее.
Но ради сделал исключение и впервые честно сказал о цене своего возвращения:
«Цена велика, — признался Леонтьев. — Я люблю менять жанры, костюмы, впечатления, города… Но не меняю родину. Друзей. Свое отношение к публике: она должна получить меня всего. Целиком. Всю мою энергию и всю любовь.
Быть тем Леонтьевым, в которого верят, — нелегко.
Должно многое совпасть: место, люди, обстоятельства и моё внутреннее "я" — то, что глубоко под кожей.
И вот совпало: здесь и сейчас, благодаря моему близкому другу Игорю Крутому.
Я счастлив. Казань, как место силы, сыграла здесь не последнюю роль».
Пространство для полёта
Россия. Казань.
Город с многовековой историей, куполами, переплетением культур и узкими переулками.
Сегодня она встречает человека, которому время не диктует условий.
Есть в этой встрече что-то мистическое.
Казань — пространство силы.
Леонтьев — энергия свободы.
Фестиваль — мост между ними.
Вечером он выйдет на сцену.
Луч света поймает его первым.
Секунду спустя его увидит публика.
И зал взорвется аплодисментами.
А потом замрет.
В этот момент сцена станет храмом.
Каждый жест — магией.
Каждая нота — откровением.
Когда сцена становится любовью
Фестивали бывают разными — модные, шумные, проходящие.
Но есть артисты, которые меняют саму геометрию пространства.
Сегодня это сделает Леонтьев.
И каждый в зале почувствует простую, но самую важную вещь:
сцена может быть бизнесом,
может быть карьерой,
может быть игрой.
Но дорого лишь то событие,
когда сцена становится любовью.
Обсудить