«Я студент Саид и я застрял в Газе»: 20-летний палестинец просит помощи у Лаврова

А между тем бедственное положение нескольких миллионов его жителей продолжает оставаться таковым.

По нашим данным, сейчас в Газе скопились десятки палестинских студентов, получивших, по их словам, стипендию от российского правительства, они застряли здесь и не могут выехать в Россию на учебу. Один из них обратился лично за помощью к министру иностранных дел РФ Сергею Лаврову с просьбой разрешить их проблему.

Цветущий сад и пыльные руины

…В конце декабря 2025 года палестинцу Саиду Алаши исполняется двадцать.

«Вы же можете отличить рай от ада, верно?» — присылает мне Саид фотографию Газы до и после начала боевых действий. Цветущий сад и пыльные руины.

«Мадам, вы сможете мне помочь?» — предельно откровенно говорит мой собеседник. «Я постараюсь. Во всяком случае, через нашу газету вы сможете публично рассказать о своей проблеме в самой России», — отвечаю ему я. «Это хорошо», — чуть подумав, говорит Саид.

— Вы показываете в российских новостях репортажи о Газе? Знает ли российский народ о том, что происходит у нас? — строго спрашивает Саид, словно это он интервьюирует меня, а не я его.

— Да, немного.

— До последней войны сектор Газа был одним из самых красивых городов на побережье Средиземного моря. Сейчас процентов 80 Газы не уцелело, и здесь больше нет безопасных мест. Раньше военные эскалации происходили примерно раз в пять лет и заканчивались через неделю. Самая долгая из них в 2014 году длилась 51 день, но и тогда нам не приходилось покидать свои дома. Сейчас все иначе. Блокада действует с 7 октября 2023 года. И время не на нашей стороне.

Разговаривая со мной, Саиду приходится то и дело выходить из Сети. Зарядка у него от солнечной батареи, время от времени она заканчивается, и тогда ему снова нужно идти в пункт приема, чтобы ее запитать, я жду, пока он наполнит ее энергией, и мы сможем продолжить наш разговор.

— Как же вы выживаете, Саид?

— Не знаю, как. Тяжело. Нет официальных магазинов, только ларьки, маленькие магазинчики или палатки. Раньше помощь поступала, но ее всю разворовали мародеры, и теперь ее больше и вовсе нет. Детские сады закрыты. Школы превратились во временные центры размещения, университеты разрушены полностью или частично или там располагаются приюты для перемещенных лиц. Студенты, кто может, продолжают обучение онлайн с преподавателями, которые смогли переехать в Египет. Есть инициативы международных организаций, таких как ЮНИСЕФ, которые открывают полевые школы, но там преподают только самые основные предметы.

Лишь немного студентов, которые находятся в местах временного пребывания, получают образование. Благодаря инициативе ЮНИСЕФ они учат арабский язык и математику, но это все в ограниченном объеме.

— Говорят, что в Газе много многодетных бедных семей, которым просто нечего есть, потому что у них много детей. Что женщины специально рожали, чтобы бороться с израильтянами и «брать» их количеством. Это так?

— По-разному. Например, моя семья небольшая, состоит всего из трех человек: я, моя сестра и моя мама. Действительно же в секторе Газа семьи могут быть по 13–15 человек, и да, среди них зачастую встречаются многодетные. Но в целом у нас большая плотность населения из-за постоянного перемещения и приказов об эвакуации. Все жители восточных районов были эвакуированы. Также были эвакуированы все северные провинции. Кроме того, была эвакуирована и часть города Рафах. А так нас примерно 2,4 миллиона.

— А вы из какой семьи, Саид? Где вы живете?

— Мы живем в городе Дейр-эль-Балах, в центральном районе, в арендованной комнате вместе с моими близкими. Мама трудится в сфере гуманитарной помощи. Именно поэтому я хорошо знаю ситуацию с продовольствием. Но хочу добавить, что моя мама не работает уже более трех месяцев из-за закрытия КПП для гуманитарной помощи. И даже когда израильские власти разрешили ввоз продовольствия, те подвергаются грабежам и мародерству.

«Хочешь, я расскажу тебе о голоде, который преследует нас?»

— Единственные товары, которые поступают безопасно, — это коммерческие грузы, ввозимые по согласованию между торговцами и израильскими властями, — продолжает Саид. — Эти товары продаются на рынках по рыночным ценам, и мало кто может приобрести их. Хочешь, я расскажу тебе о голоде, который преследует нас уже шесть месяцев?

— Да, если для вас это не слишком тяжело.

— Это не первый наш голод во время войны. Однако этот считается самым трудным для всех, так как полностью исчезли все источники пищи — бобовые, овощи, фрукты, сладости, — их у нас осталось совсем немного после того, как иссякли все запасы, которые мы откладывали. Голод начался в феврале, он длится около шести месяцев и продолжается до сих пор в результате закрытия контрольно-пропускных пунктов. Мы все пострадали от нехватки пищи. Симптомы недоедания стали проявляться все заметнее и тяжелее. Мы сильно похудели — лично я потерял 15 килограммов и постоянно ощущаю слабость, головокружение и трудности с концентрацией внимания из-за нехватки основных питательных веществ, ведь мы едим только один раз в день, и это всего лишь один кусок хлеба. Мы вынуждены были использовать все стратегии выживания во время голода: уменьшать порцию для каждого человека и сокращать количество приемов пищи.

Иногда я не могу уснуть ночью из-за чувства голода и не могу выполнять повседневную домашнюю работу, например, переносить воду.

Я страдаю от отсутствия еды, и это влияет на мое психическое состояние.

— Но что-то вы все же едите?

— Мы делаем хлеб из муки. Мука перестала поступать уже 6 месяцев, и мы получаем ее только у воров, которые крадут муку с грузовиков, прибывающих как «гуманитарная помощь для граждан». Максимальная цена за килограмм муки доходила до 120 израильских шекелей — примерно 35 долларов (около 3500 российских рублей) — за один килограмм. Сейчас, после того как мука стала коммерческим товаром, мы покупаем ее у продавцов или у воров, которые снизили цены из-за опасения порчи товара. Теперь цена муки за килограмм — 15 израильских шекелей, то есть около 4,5 доллара (450 российских рублей).

— То есть людям проще своровать, чем купить?

— Не все, кто идет за гуманитарной помощью, являются ворами. Есть и мирные жители, которые просто хотят получить муку, чтобы накормить свои семьи и детей, но становятся жертвами нападений со стороны банд грабителей. Их ранят и убивают. Следует отметить, что некоторые из этих преступных групп контролируют рынок, диктуют стоимость продуктов и продают украденную гуманитарную помощь по астрономическим ценам.

— А как же власть и полиция?

— У нас нет ни того, ни другого.

— Но ведь и нормальные честные люди в секторе Газа тоже остаются? Тот же средний класс?

— Да, средний класс в Газе — это когда человек в состоянии обеспечить себя едой и жильем. Мы здесь не ищем роскоши, достаточно получать базовые потребности, чтобы выживать. Я не знаю, я обычный человек, я не принадлежу ни к какой политической партии, я стараюсь избегать общения с другими людьми, для меня важно получить еду из гуманитарной помощи, и это все. Но я хочу учиться.

Ждут в России

— Вы собираетесь ехать учиться в Россию?

— Я получил стипендию от российского правительства, что значительно облегчило мои расходы на учебу. В секторе Газа покрывается меньше четверти потребностей в образовании. Я решил поехать в Россию, потому что она поддерживает иностранных студентов, предоставляет стипендии и дает возможность влиться в российское общество. Также Россия — это союз, который пользуется широким уважением среди многих стран. По моему мнению, ваш народ дружелюбен, и у вас нет расизма, в отличие от некоторых других стран. И отсутствие возможности выехать сейчас, как у нас говорят, гасит свет внутри меня, лишает меня возможности продолжить обучение.

— Почему же вы не можете покинуть Газу?

— Многие студенты, получившие стипендии в России и других странах, в результате войны не могут выехать для продолжения своего университетского и послевузовского образования. Нет возможности покинуть Газу никому, кроме обладателей иностранных паспортов или тех, у кого есть близкие родственники — граждане других стран.

Пограничный переход Рафах был основным маршрутом, через который жители Газы обычно выезжали в Египет до 7 октября 2023 года. В мае 2024 года он был закрыт после вторжения в приграничный с Египтом город Рафах.

В настоящее время израильские власти разрешили выезд только через КПП Керем-Шалом, и только при наличии координации со стороны соответствующего государства, а также с разрешения иорданских властей.

Поэтому всем выезжающим из сектора Газа необходимо получить израильское согласие на выезд, которое у меня уже есть. Нужно лишь разрешение на въезд в Иорданию.

Именно здесь мы просим помощи от Министерства иностранных дел России. Мы очень надеемся, что ваш МИД поможет нам.

— Это действительно острая проблема?

— Дело в том, что власти Иордании не выдают разрешения на въезд жителям Газы, кроме как по официальному запросу министерств иностранных дел соответствующих стран, связанных с гражданами Палестины, по особым причинам, таким как воссоединение семей или учебные стипендии. Многие страны помогли эвакуировать множество палестинцев из Газы с целью учебы, работы, лечения или воссоединения семей.

Но я только что получил письмо от Министерства иностранных дел РФ, в котором говорится, что моя заявка была направлена в соответствующие органы, но они почему-то не могут помочь мне с выдачей разрешения на въезд в Иорданию.

Поэтому я и хочу направить голосовое обращение в министерство и лично министру иностранных дел РФ с просьбой выдать мне разрешение на въезд в Иорданию для продолжения учебы в России.

Я могу предоставить количество людей, получивших государственную стипендию для учебы в России, которые также не могут выехать из Газы. Нас примерно 33 человека. Я лично их не знаю, но знаю, что они получили приглашения учиться в России, в МГУ, Воронеже, Санкт-Петербурге. Все эти университеты приняли наших ребят из Газы и ждут их.

Моя сестра училась в одном из университетов Газы до войны, но не смогла продолжить обучение из-за разрушения всех университетов. В связи с войной и отсутствием возможности продолжить учебу она тоже подала заявку на стипендию правительства России по той же специальности психолога, что изучала ранее, но тоже все еще остается в Газе.

Решение одно: это помощь российского МИДа в отправке официального запроса иорданским властям на выдачу разрешения на въезд в Иорданию.

Мне очень нужна ваша помощь, это мой спасательный круг и осуществление мечты — учиться в России.