Онкологи связывают большие надежды с новой методикой лечения рака

Медицина становится все более персонализированной. В авангарде исследований – создание препаратов не просто для лечения каждой разновидности рака (например, определенной той или иной генетической мутацией), а под каждого конкретного пациента. Один из таких методов – CAR T-клеточная терапия.

У пациента забираются Т-клетки (один из видов лимфоцитов). Затем в лабораторных условиях с помощью методов генной инженерии к ним добавляют специальный рецептор (CAR), что наделяет их способностью различать и «обнулять» раковые клетки. После чего модифицированные Т-клетки вводятся пациенту обратно. В организме они начинают распознавать и уничтожать раковые клетки, связываясь со специфическими белками на их поверхности.

Такой подход оказался особенно успешным в лечении некоторых типов рака крови. Однако, если говорить о других видах рака (т. н. солидных опухолях), результаты до сих пор были менее обнадеживающими. Но случай с пациенткой, получившей такое лечение одной из первых еще 19 лет назад, показал, что методика может творить чудеса.

Девочке было 4 года, когда она была госпитализирована в Техасскую детскую больницу в Хьюстоне, чтобы получить экспериментальную терапию в связи с солидной опухолью – нейробластомой (редким видом рака нервной ткани, который развивается у детей). Стандартные методы лечения уже не помогали: рак распространился на кости, и прогноз был неблагоприятным. Медики не были уверены, что новый метод сработает. Но, к счастью, ошиблись.

Больше никакого лечения пациентка не получала. Она не только выжила, но и родила двоих здоровых детей.

Авторы статьи, опубликованной в журнале Nature Medicine, рассказывают о том, как набрали 19 детей для участия в клиническом исследовании первой фазы терапии нейробластомы с использованием CAR-T-клеток в период с 2004 по 2009 год. У 11 из них были опухоли, а 8 находились в группе высокого риска рецидива. Один из авторов исследования, профессор Медицинского колледжа Бейлора в Хьюстоне Хелен Хеслоп, рассказал, что в течение 7 лет после начала терапии 12 пациентов умерли из-за рецидива нейробластомы. Среди оставшихся 7 выживших, 5 до назначения CAR T-клетками лечились от нейробластомы с использованием других подходов. Все пятеро были здоровы на протяжении 10 -15 лет после терапии CAR T-клетками. У двух других выживших пациентов рак активно рос или распространялся, когда они получали терапию CAR T-клетками, но впоследствии перешел в полную ремиссию. У некоторых детей даже спустя 10 лет после терапии обнаруживаются в крови клетки, убивающие рак. По словам профессора Хеслоп, возможно, CAR T-клетки, которые сохраняются, способны справиться с раком, если он вернется.

CAR-T-клетки, которые тестировались 19 лет назад, теперь считаются первым поколением молекул. Более поздние версии, включая те, которые сейчас одобрены как лекарства, содержат дополнительные модификации для усиления их мощности. На сегодняшний день Управление по контролю за продуктами и лекарствами США (FDA) одобрило 7 видов терапии CAR-T-клетками для лечения лимфомы, лейкемии и множественной миеломы. Новые формы терапии CAR T-клетками продемонстрировали более высокую эффективность в лечении не только нейробластомы, но и в лечении некоторых типов опухолей головного мозга. В ближайшие же годы такая терапия может стать спасением для людей с редкими и трудноизлечимыми формами рака. Теперь исследователи пытаются понять, почему метод работает у одних пациентов, но не работает у других, чтобы улучшить конструкцию CAR T-клеток.

Напомним, что терапия CAR T-клетками — одна из разновидностей иммунотерапии, с которой онкологи всего мира связывают будущее этой области медицины. «Появление иммунотерапии рака, за которую в 2018 году была присуждена Нобелевская премия в области медицины, фактически меняет свойства рака, его биологию - при ее применении он теряет ряд своих способностей, что позволяет людям со смертельными опухолями выживать так долго при ее применении. Чудо, да и только. Ждем распространения иммунотерапии на все локализации рака», - говорит известный врач-онколог Илья Фоминцев.