Будущее России: профессор РАН назвала главную цель развития страны до 2030 года

– Ольга Владимировна, для чего вообще нужна Стратегия пространственного развития ?

– Полное название принятого документа — «Стратегия пространственного развития на период до 2030 года и с прогнозом на период до 2036 года», то есть мы уже сейчас задумываемся о том, как мы будем развиваться в ближайшие лет десять. Россия – большая страна, и контрасты у нас очень большие. И Стратегия пространственного развития — это прежде всего видение того, как будут развиваться все наши регионы, как темпы их развития будут соотноситься с социально-экономическим развитием всей страны, и как пространственная политика будет способствовать достижению национальных целей.

Как ковид помешал осуществлению первой Стратегии

– Прежде чем перейти к новым планам, скажите, какими были цели предыдущей шестилетней стратегии – с 2019 по 2025 годы? Удалось ли достичь их?

– Предыдущая Стратегия была первым документом подобного рода, который был принят за постсоветский период, с начала становления Российской Федерации как государства с рыночной экономикой. Что касается реализации поставленных в Стратегии целей, прежде всего надо отметить, что после разработки и утверждения данного документа у нас резко изменились общеэкономические условия. Мы нацеливались на одни показатели, но «ковидный» кризис, а потом изменение геополитической и геоэкономической ситуации, антироссийские санкции внесли свои коррективы... Что-то удалось достичь, к примеру, сократить разрыв в уровне доходов населения, а что-то – нет.

Какие-то задачи и вовсе невозможно было решить за пятилетний период в полном объёме, например, обеспечить в полной мере транспортную связность регионов. Решение этой задачи должно продолжиться и в последующие годы.

– А проблема перенаселения в крупных городах как-то решалась?

– В предыдущей Стратегии эта задача в явном виде не ставилась. В ней говорилось о необходимости обеспечить устойчивость системы расселения, но в основном предыдущая Стратегия ориентировалась на поддержку ключевых точек экономического роста, центров развития, а к ним, как раз относятся в первую очередь крупные и крупнейшие агломерации, а также минерально-сырьевые центры и ведущие аграрные регионы.

– Чем объяснялась польза развития только крупных точек роста?

– Логика состояла в том, что выбранные крупнейшие центры, на которые мы бросим основные резервы, должны стать локомотивами роста и подтянуть за собой все остальные территории (ряд экспертов, кстати, очень сильно критиковал такой подход).

– А вы что думаете по этому поводу?

– Я не могу сказать, что эта идея совсем неправильная. В ней есть логика – концентрация ресурсов на точках роста дает наибольшую отдачу, в том числе доходы федеральному бюджеты на развитие отстающих территорий. Развитие крупных городов в разных регионах страны может сократить отток населения в Москву. Но тем не менее, как показало развитие событий, как показывает зарубежный опыт такого рода, такая модель пространственного развития не может существовать долго. И задача государства всё-таки делать больше усилий по равномерному развитию страны.

Опорные пункты – залог повышения качества жизни

– Итак, мы плавно перешли к новой Стратегии. Что в ней главное?

– Новизна ее как раз и основана на признании того факта, что теперь нам надо существенно расширить географию экономического роста, то есть гармонично распределять ресурсы на все регионы. Этот вопрос теперь вынесен на первое место. Цель: сохранить людей на своих, давно обжитых территориях. Основное внимание, как и в предыдущей Стратегии, будет уделяться геостратегическим территориям, в роли которых выступают Дальний Восток, Арктика, Калининградская область, Крым, Северный Кавказ, сейчас к ним добавились еще и новые регионы, граничащие с недружественными странами муниципальные образования. Помимо того, что уже было сделано в предыдущие годы, в планах у нас создать более 2000 опорных населенных пунктов, то есть, точек роста теперь будет значительно больше.

– Что означает термин – «опорный населённый пункт»?

– Это одно из ключевых понятий новой стратегии пространственного развития. Оно подразумевает под собой населённые пункты, на развитии которых будут концентрироваться ресурсы. Это и столицы регионов, и крупные транспортные узлы, ЗАТО, наукограды, места реализации крупных инвестиционных проектов, моноспециализированные и при этом пока деградирующие города, а также центры предоставления социальных услуг для жителей прилегающих территорий.

– Сколько людей должно проживать в опорном населенном пункте?

– Количество проживающих именно в них людей не так важно, – важно, чтобы они смогли стать центрами услуг для жителей окружающей территории, в опорные населенные пункты входят и села, и города-миллионники.

– Мы можем взять в качестве образца пространственное развитие какой-то другой страны?

– Контрасты между центром и периферией существуют абсолютно везде, вопрос только в масштабах этих контрастов. Объективная реальность такова, что именно в городах неизбежно концентрируется, например, сфера услуг: музеи, вузы, специализированные клиники, театры, вся остальная инфраструктура. Однако взять и перенять модель развития какой-то другой страны мы не можем, поскольку наша страна уникальна в связи с ее масштабами, различием разных климатических зон, географическими и демографическими особенностями, прежде всего,у нас, как известно, очень низкая плотность населения.

– И как же со всем этим работать?

– Вопрос сейчас заключается в том, как сделать жизнь на селе, в малых городах привлекательной для тех людей, которым не нужен ритм большого города, которые не стремятся получить профессии, востребованные только в городах. Как сделать так, чтобы уровень их жизни, ощущение качества их жизни было высоким? По крайней мере, надо обеспечить доступность и высокое качество самых необходимых социальных услуг. Этой проблемой озабочены абсолютно все страны, включая нас. Но у нас эта проблема стоит острее в силу больших расстояний.

Как «сжать» пространство

– Научные исследования показывают, что минимальный показатель численности населения города, который делает его вполне самодостаточным и позволяет активно развиваться, составляет 100 000 жителей, – говорит Ольга Кузнецова. Есть исключения из общего правила, но в целом именно города с населением от 100 000 человек и выше – это «точки роста», центры развития. Вся территория, которая попадает в зону влияния такого города-стотысячника, особенно на расстоянии маятниковых миграций, – ежедневных поездок на работу или за медицинской помощью, подтягивается к уровню развития этого города. Но для того, чтобы жизнь равномерно кипела повсюду, такие города-стотысячники должны быть расположены достаточно близко друг от друга. К примеру, во многих странах Европы расстояния между городами-стотысячниками исчисляются десятками километров, то есть, Европа плотно покрыта такими городами. А сколько надо ехать в России от одного стотысячника до другого, думаю, объяснять, не надо. Их сеть у нас сильно разрежена, особенно в восточной части страны.

– Как же можно решить проблему?

– Этому может способствовать развитие сети транспортных магистралей. Собственно говоря, такие программы есть, – это строительство скоростных железных или автомобильных дорог. Есть такое понятие «сжатие пространства» – в позитивном смысле это сокращение времени, которое необходимо для того, чтобы добраться из точки А в точку Б. И если скорости увеличиваются, качество дорог улучшается, то, соответственно, и проблема решается.

– А можно не «сжимать» пространство, а заселять пустующие территории людьми? Тогда и обычных поездов для перемещения людей хватит.

– Можно-то можно, но, вопрос в том, где мы людей для такого заселения возьмем?

Демография и наукограды

– Вот! Это следующий актуальный вопрос. Рассматриваются ли какие-то шаги, в новой Стратегии для того, чтобы увеличивать рождаемость до 2030 года?

– Стратегия пространственного развития всё-таки не совсем напрямую – про увеличение рождаемости. Она, конечно, ориентируется на достижение национальных целей, к которым относится улучшение демографии, но опосредовано. Одно из направлений влияния на повышение рождаемости — это как раз повышение качества жизни населения, обеспечение доступности социальной инфраструктуры. Еще очень важно строительство доступного жилья.

– Накладывает ли проводимая Россией специальная военная операция свой отпечаток на Стратегию?

– Учитывая это обстоятельство и введенные против России санкции, одна из новаций Стратегии как раз состоит в анализе планов развития тех государств, с которыми Россия может и будет выстраивать добрососедские и взаимовыгодные экономические отношения. Мы должны определить, через какие морские порты или по каким транспортным коммуникациям мы будем вывозить и завозить грузы, с какими странами у нас будут совместные проекты.

– А пути преодоления технологической блокады прописаны?

Если в прошлой стратегии вопрос научно-технологического развития почти не затрагивался, то в нынешней, естественно, речь идёт и о пространственных аспектах научно-технологического развития. И одной из разновидностей опорных населённых пунктов в этом случае должны стать как раз наукограды. То есть, значимость имеющихся в стране наукоградов повышается.

– Даже если в них проживает менее 100 тысяч населения?

– Да, конечно. Численность населения – значимый фактор успешного развития города, но он не столь важен, если город с населением менее 100 000 жителей входит в городскую агломерацию или имеет хорошую транспортную связность с более крупным населенным пунктом, если в нем сформировался эффективный научно-производственный комплекс.

Что спасет малую родину

– Есть ли статистика по поводу того, сколько у нас людей хотели бы жить в деревнях, селах или малых городах, если бы к миграции в мегаполисе их не подталкивал низкий уровень заработной платы?

К сожалению, в явном виде социологические опросы ответ на этот вопрос не дают. Людей обычно спрашивают, почему они переезжают или что их не устраивает по основному месту жительства. Наверняка сельский образ жизни более комфортен определённой части населения. Да и позиция, отраженная в Стратегии, подтверждает, что жизнь населения в сельской местности, сельский образ жизни должны сохраняться,. Разногласий тут у специалистов нет. Другое дело, что сейчас сельское хозяйство не требует много рабочих рук. Если ещё буквально пять лет назад, когда разрабатывалась предыдущая стратегия, отъезд людей из сельской местности многие связывали с подрывом развития сельского хозяйства, то сейчас в связи с развитием крупных агрохолдингов все происходит с точностью до наоборот: когда приходят крупные агрохолдинги, им нужно гораздо меньше людей чем раньше, потому что многие виды работ автоматизированы.

– Так что же делать?

– Нам надо думать и искать варианты развития не только сельского хозяйства на селе, то есть, чтобы люди работали не только в сельском хозяйстве, но и занимались другими видами деятельности. Вариантов много: можно развивать сельский туризм, лесное хозяйство, строить промышленные предприятия, на которых заняты будут сельские жители.

Жилищную проблему на селе в какой-то степени решать проще, потому что индивидуальное жилищное строительство позволяет строить более крупные дома. И, соответственно, традиционно рождаемость на селе выше. То есть, то многообразие, которое сложилось в России, в том числе и в образе жизни, и в разнице между крупным городом, малым городом и сельской местностью, надо сохранять.

– Что нас ждёт, согласно Стратегии, уже в нынешнем, 2025 году?

– Прежде всего, сейчас в течение трёх месяцев должен быть составлен план реализации стратегии, сформированы и предложены конкретные шаги, и – начнем работать.