Слишком широкий список противопоказаний к вождению приобретет силу закона

В список противопоказаний включены очевидные физические (такие, как полная слепота, дальтонизм, эпилепсия), так и ментальные диагнозы. Среди них публику, конечно, развеселило то, что водить отныне (если распоряжение вступит в силу — с 1 сентября 2025 года) будет запрещено транссексуалам, фетишистам, эксгибиционистам, трансвеститам и «страдающим другими расстройствами половой идентификации». Мол, вот он, наш традиционалистский ответ «инклюзивной повестке» и признанному в России экстремистским движению ЛГБТ.

Однако список психиатрических диагнозов, несовместимых с вождением, куда шире. В него еще десять лет назад Минздрав «широкими мазками» включил очень многое. Наряду с «бесспорными» алкоголизмом и наркозависимостью, тут есть болезнь Альцгеймера (допустим!), шизофрения (логично) — а рядом с ними такие диагнозы, как биполярное расстройство, депрессия, «иные расстройства настроения». Обсессивно-компульсивное расстройство (которым гордятся многие хозяйки-перфекционистки, моющие каждую виноградинку с мылом и дезинфицирующие всю квартиру ежедневно). Неврозы. Расстройства личности, в том числе параноидное и шизоидное — нет, шизоид это не шизофреник, это куда мягче и социально адаптированнее.

А также оказывается, что Минздрав запретил водить людям со «стойким изменением личности после переживания катастрофы». Более популярное название этого диагноза — посттравматический синдром. Распоряжение касается также игроманов, пироманов (патологических любителей поджигать), клептоманов и даже экзотическим трихотилломанов — так называются люди, выдергивающие волосы из головы вплоть до облысения.

В списке Минздрава (и в нынешнем проекте правительства РФ, которое просто утверждает этот список, так как именно правительство должно придать ему силу закона с точки зрения ФЗ о безопасности дорожного движения) даны не сами формулировки, а номера диагнозов по классификации болезней МКБ-10. Однако если в эту классификацию вчитаться, получается — вот то самое и получается. Как-то неудобно и странно.

Официальная позиция Минздрава в лице института им. Сербского проста: никаких новых ограничений не вводится, все диагнозы значились в списке еще с 2014 года, суета неуместна. Кроме того, диагнозы становятся поводом для невыдачи «прав» только если речь идет о тяжелых формах - «хронических и затяжных психических расстройствах с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями». Так значится, действительно, и в проекте распоряжения правительства.

Таким образом, в теории — запрет на вождение коснется лишь тех, у кого имеются действительно серьезные психиатрические диагнозы. Но это именно что в теории. На практике же организовать мониторинг населения, при этом тонко различая тяжелые и «терпимые» случаи — будет трудно, предсказывают специалисты.

- Для того, чтобы грамотно диагностировать степень расстройства, нужна серьезная работа с пациентом, а никак не однократное посещение диспансера с выдачей справки, - отмечает Ольга Т., специалист одной из городских служб психологической помощи населению. - Кроме того, в этом случае нужны дополнительные инструкции, которые однозначно определят, какая степень заболевания должна влечь за собой невыдачу справки. Иначе система превратится в пространство для манипуляций со стороны врача и станет крайне коррупционной.

В теории одним из ключей к решению этой проблемы должна была стать система автоматического внесения диагнозов в электронную медкарту пациента, доступ к которой предполагалось (это было в 2021 году) предоставить соответствующим отделам МВД. В этом случае постановка соответствующего диагноза влекла бы за собой автоматическое аннулирование водительского удостоверения. Но, насколько можно судить, в полную силу эта система так и не заработала.

- Сейчас люди, которым нужны, например, антидепрессанты, идут к частным психиатрам, и «опасные» с точки зрения вождения диагнозы там не ставят, - пояснила собеседница. По ее словам, для того, чтобы система ограничения вождения по медпоказаниям заработала с психиатрическими диагнозами, государству пришлось бы вернуть в обиход принудительные обследования в государственных психиатрических клиниках — как это было в советские времена. Но такой вопрос даже не обсуждается.

Вот если бы «принудительно-карательная» психиатрия существовала — тогда совсем другое дело: по «сигналам» от соседей, которых, например, достал буйный и неадекватный сосед, ему могли бы провести обследование — и поставить даже неважно какой диагноз: хоть ПТСР, хоть депрессию, хоть половые девиации. И прости-прощай, водительское удостоверение.

Но вряд ли доживем: именно что принудительная психиатрия, как уже много раз говорилось с высоких трибун, не должна быть восстановлена никогда. Такое зримое свидетельство разрыва с наиболее одиозными чертами советской эпохи. А то мало ли, вдруг депрессия нагрянет… Что же, в этом случае и машину не водить?