Человек-космос: ушел из жизни неутомимый исследователь Вселенной академик Михаил Маров

Вообще, возраст – это не про таких людей, как Михаил Яковлевич. Выдающийся советский и российский ученый в области механики и физики космоса, астрофизики и планетных исследований до последнего дня был моложе многих молодых, не переставал мечтать о космосе. Он пример того, как надо жить, чтобы самые несбыточные на первый взгляд мечты сбывались. Для этого надо верить в них и работать, не жалея сил. Только так Марову удалось в свое с коллегами Мстиславом Келдышем, Георгием Бабакиными, Сергеем Королевым посадить советские космические аппараты на Луну, Марс, Венеру.

Венера – была особой гордостью Михаила Яковлевича, ведь при его непосредственном участии Советскому Союзу удалось отправить на утреннюю планету 19 (!) советских аппаратов «Венера», восемь из которых достигли поверхности и передали на Землю уникальные для того времени данные. То, что «Венера — русская планета», это, в первую очередь, его заслуга.

«Это была кульминация всей моей научной карьеры, – говорил во время своего последнего предъюбилейного интервью Михаил Яковлевич, – я, что называется, дневал и ночевал в НПО им. Лавочкина. Достаточно сказать, что именно СССР первым посадил свои аппараты на поверхность Луны, Марса и Венеры, первым автоматически вернул образцы лунного грунта на Землю, первым получил на Земле фотопанораму Венеры. За шесть лет мы отправляли на другие планеты по 16 космических аппаратов!».

Тем печальней было Марову видеть нашу действительность, – за 47 последних лет страна не смогла посадить ни одного аппарата ни на одной из вышеперечисленных планет.

Правда, в последнее лето своей жизни академик был полон предвкушений, – ведь Роскосмос готовил первый после столь длительного перерыва полет и посадку первого в современной истории аппарата на Луну. К 90-летнему Михаилу Марову, который до последнего сохранял невероятную ясность ума, читал интереснейшие лекции, обращались за консультацией, он был рад этому. Казалось, что все его болезни отошли в то время на задний план. Он с удовольствием давал интервью, в которых делился опытом с нашими читателями.

Однако «Луна-25», как мы знаем, потерпела неудачу, – вместо мягкой посадки 19 августа она разбилась о естественный спутник Земли. Для ученого, как и для многих других это был сильный удар. Накануне своего юбилея он слег в больницу, – подвело сердце.

«Для меня это, пожалуй, была последняя надежда увидеть возрождение нашей лунной программы», – сказал мне тогда по телефону грустный Михаил Яковлевич.

Но насколько сильным он был! Даже после такого удара оправился, в день празднования юбилея в институте смог, стоя за кафедрой прочитать интереснейшую лекцию о поисках жизни на других планетах!

К нему тянулись самые молодые сотрудники института, гордились, что работают в научной группе Марова, в его отделе планетных исследований и космохимии.

А вообще сегодня его уход от нас глубоко переживают не только геохимики, но и сотрудники НПО им. Лавочкина, РКК «Энергия», Института космических исследований РАН, МГТУ им. Баумана, который он когда-то заканчивал, Института прикладной математики, где длительное время возглавлял отдел прикладной механики и планетной физики.

Во время нашего последнего с ним разговора он сожалел, что рядом не осталось почти никого из коллег-сверстников: «Ушли один за другим многие, с кем работал, школьные друзья». Но был рад тому, что рядом с ним оставались его родные, что за всю свою жизнь «не делал недостойных вещей, не причинял никому вреда», успел написать книги-бестселлеры: «Советские роботы в Солнечной системе» и «Космос: от Солнечной системы вглубь Вселенной».