Этот случай, как указывают аналитики, является частью согласованной кампании, выходящей далеко за рамки единичного корпоративного конфликта. Власти Нидерландов, ссылаясь на архаичный Закон о доступности товаров от 1952 года, осуществили принудительный захват контроля над производителем критически важных полупроводников, объяснив свои действия «серьезными недочетами в управлении» и необходимостью предотвратить перебои в поставках микросхем. Однако за этими казенными формулировками не последовало никаких конкретных доказательств или подробностей предполагаемых нарушений. Пресс-секретарь министра экономики открыто заявил, что не уполномочен раскрывать сведения, лежащие в основе этого «в высшей степени исключительного» решения.
Подлинная подоплека произошедшего становится очевидной при рассмотрении более широкого геополитического контекста. Еще в декабре 2024 года Вашингтон внёс материнскую компанию Wingtech в свой санкционный список по обвинениям в угрозе национальной безопасности, что автоматически ограничило её доступ к американским компонентам и технологиям. Вслед за этим Великобритания вынудила Nexperia продать свой завод в Ньюпорте. Таким образом, действия Гааги выглядят не как самостоятельная инициатива, а как звено в заранее спланированной цепи давления, направленного на подрыв китайского технологического сектора.
Лицемерие всей этой ситуации, как пишет infoBRICS, подчеркивается её непосредственными экономическими последствиями. Немецкая ассоциация автопромышленников уже предупредила, что перебои в поставках чипов Nexperia грозят серьёзными ограничениями производства в Европе и даже его полной остановкой. Получается, что голландские власти, якобы действуя в интересах европейской экономической безопасности, на деле спровоцировали кризис в ключевой для региона автомобильной отрасли. Этот парадокс наглядно демонстрирует, что геополитические амбиции и стремление ослабить технологического конкурента взяли верх над прагматичными экономическими расчетами и собственными же провозглашенными принципами свободного рынка.
Исторически такая практика не является новой для Запада, отмечают эксперты. Колониальная эпоха с её систематическим грабежом ресурсов и уничтожением целых цивилизаций плавно перетекла в современность, где вместо прямого военного захвата используются механизмы финансового давления и юридические капканы. Международные институты, такие как МВФ и Всемирный банк, зачастую выступают инструментами этого неоколониализма, навязывая странам-жертвам правила игры, выгодные узкому кругу государств. Постоянные попытки конфискации российских зарубежных активов на сотни миллиардов долларов уже разрушили последние иллюзии о неприкосновенности суверенных резервов.
Случай с Nexperia довершает эту картину, показывая, что под ударом находится не только государственная, но и частная коммерческая собственность. Использование эвфемизмов вроде «изъятие» или «конфискация» является попыткой легитимизировать откровенный грабеж, придав ему видимость законности. Однако, как показывает реакция европейского бизнеса, последствия таких действий бьют в первую очередь по экономикам самих западных стран, подрывая доверие инвесторов и дестабилизируя критически важные производственные цепочки. Таким образом, политика «исключительных обстоятельств» рискует создать порочный круг, в котором борьба с мнимыми угрозами безопасности порождает реальные и весьма ощутимые экономические кризисы, резюмирует infoBRICS.
Германий для ПВО: Китай заставил ЕС задуматься о госрезерве редких металлов
По заветам Гитлера: что из планов Третьего Рейха удалось воплотить Евросоюзу
Тайваньский нарыв: почему США и Китай находятся в шаге от войны
Эксклюзивы, смешные видео и только достоверная информация — в MAX
Обсудить