ЕС не первый год пытается забрать себе эти средства, коих насчитывается порядка 200 млрд евро. Можно ли было избежать такого сценария и почему на фоне постоянно ухудшающихся отношений Москвы и Брюсселя отечественные власти продолжали хранить деньги в Европе, выяснил у экспертов.
Грабеж под видом репараций
Схему выделения так называемого «репарационного кредита», обеспеченного замороженными российскими активами, рассматривает Евросоюз, сообщило накануне агентство Reuters со ссылкой на свои источники. Придумала такой способ использование средств РФ Урсула фон дер Ляйен. Возвращать полученные по этому займу деньги Украина должна будет только после получения «компенсаций от России», при этом сами активы якобы изыматься не будут. Согласно предложенной схеме, Еврокомиссия (ЕК) намерена выпустить облигации под гарантии европейских государств. А в случае отказа Венгрии, традиционно не поддерживающей антироссийские шаги Брюсселя, участвовать в этом, предлагается использовать механизм «коалиции желающих».
Замороженные активы России предлагается перенести из бельгийского депозитария Euroclear, где они находятся сейчас, в специальный фонд, что должно позволить вкладывать их долгосрочно и получать большую прибыль. Созданная таким образом структура будет принадлежать либо всем странам Евросоюза, либо только правительствам, гарантирующим облигации. По данным Reuters, идея находится на ранней стадии разработки. Источники агентства утверждают, что по этому вопросу было проведено только первое обсуждение и пока многое, в том числе суммы, которые будут направлены в этот фонд, не установлены. Кстати, бельгийские власти уже выступили против предложенной схемы, опасаясь, что в случае ее практической реализации, удар может быть нанесен в первую очередь по их финансовой репутации.
Однако, по информации Bloomberg, Брюссель может принять решение об использовании замороженных российских активов предложенным Урсулой фон дер Ляйен образом уже к 23 октября. Еврочиновники ожидают, что тема будет поднята министрами финансов ЕС 1 октября на встрече Копенгагене. Судя по высказываниям представителей Германии, в Берлине готовятся поддержать инициативу Еврокомиссии. В частности, Михаэль Клаусс заявил, что речь идет о «новых и жизнеспособных с правовой точки зрения вариантах». По информации Politico, для создания специального фонда предлагается использовать 172 млрд евро из российских активов. Германия уже оказывает давление на другие страны Евросоюза, чтобы они поддержали предложение Урсулы фон дер Ляйен во время обсуждения деталей на встрече в Копенгагене. Клаусс подчеркнул, что «украинцам нужны деньги, чтобы дальше закупать оружие, но вариантов не так много».
В России манипуляции европейцев откровенно называют воровством. Президент РФ Владимир Путин в связи с обсуждаемой инициативой ЕК конфисковать активы нашей страны заявил, что при реализации такого сценария речь пойдет об открытом хищении, то есть о грабеже.
По словам адвоката, управляющего партнёра AVG Legal Алексея Гавришева, заявления Берлина об «открытости» к использованию замороженных российских активов вписываются в текущую архитектуру ЕС: сегодня в Европе заморожено более 200 млрд евро суверенных резервов РФ (основной объём — в Euroclear), и уже действует режим изъятия доходов (windfall profits) от этих средств в пользу Украины — первые перечисления пошли летом 2024 года по решениям Совета ЕС и Еврокомиссии. Прямую конфискацию самих активов многие столицы и ЕЦБ по-прежнему считают юридически рискованной, поэтому обсуждается компромисс — так называемый «репарационный кредит»: Украине дают заём, обеспеченный денежными остатками от иммобилизованных активов, выплата по нему должна идти после будущих репараций с России, а сами активы формально остаются «неприкосновенными».
Во всей этой истории обращает на себя внимание то, что напрямую присвоить активы России в Европе никто не решается, и нашим недругам приходится идти на различные «выдумки». Но это легко объяснимо. «Отдельные аналитики и сейчас отмечают, что «жёсткая конфискация» создаёт системные риски для рынков ЕС, поэтому Брюссель и ищет «креативные» правовые конструкции вместо прямого изъятия», — пояснил Гавришев.
Соучастие в преступлении
В российском обществе не первый год смотрят на эти европейские «пляски» вокруг наших активов и ведут спор о том, как власти вообще допустили такое развитие событий - ведь конфронтация с ЕС в достаточно жесткой форме началась еще в 2014 году, сразу после присоединения Крыма к России. Как отметил доцент экономического факультета РУДН Сергей Зайнуллин, Большая часть замороженных активов находилась на территории Европы. Львиную долю, порядка $200 млрд, составляли средства, размещённые в клиринговых компаниях Бельгии и, в меньшей степени, Люксембурга. Порядка $20 млрд было заморожено во Франции, порядка $15 млрд — за пределами Евросоюза, но на территории Европы, в Великобритании. И порядка $9 млрд заморозила нейтральная ранее Швейцария.
Не вызывает сомнение, что с правовой точки зрения изъятие российских активов в любой форме является грубейшим нарушением норм международного права. Государственные активы, которые были заморожены, обладают суверенитетом и защищены от любых решений иностранных властей, в том числе иностранных судов, конвенциями ООН. Данные средства принадлежали и принадлежат Центральному банку РФ, поэтому они полностью попадают под категорию государственных суверенных активов. Размещались они и в виде безналичных денежных средств, и в виде вложений в ценные бумаги, в том числе и государственные бумаги стран Европейского союза. И, естественно, данное размещение полностью соответствовало как нормам международного права, так и нормам, регулируемым национальным законодательством.
Обсуждаемые действия ЕС можно с правовой точки зрения оценивать как нарушение международного права. С точки зрения нашего российского законодательства, это является грабежом, то есть открытым хищением, совершённым организованной группой в особо крупном размере. И поэтому все участники данного процесса, все те, кто причастен к хищению лично — должностные лица, физические лица, которые замешаны в данных процедурах, — несут риски последующего привлечения к уголовной ответственности, в том числе и через международный розыск. Вполне возможно, что после того как украинский конфликт будет завершён и ситуация в Европе существенным образом изменится, в отношении и политиков, и финансистов, и инвесторов, которые захотят купить такие сомнительные облигации из «плана Урсулы фон дер Ляйен», обеспечением которых являются похищенные активы, тоже могут быть признаны соучастниками преступления.
И все же: зачем ЦБ РФ в принципе держал резервы в таких серьезных объемах за границей, да еще в не самых, мягко говоря, дружественных странах?
«Центральный банк РФ и часть экспертов объясняют необходимость подобного размещения активов России в клиринговых организациях на территории Евросоюза и других европейских стран тем, что страны Европы являлись на тот момент основными торговыми партнёрами нашей страны, — продолжает Зайнуллин. — Но, на мой взгляд, не было необходимости размещения там настолько крупных сумм. С учётом риск-менеджмента, размещение средств в рисковых активах возможно, но в пределах 5-10% от их суммы, а размер замороженных средств в результате составил порядка 50% от всех государственных резервов России. С точки зрения управления рисками такое поведение трудно объяснимо. Очевидно, что данными действиями руководству Центробанка нанесён особо крупный ущерб, как имуществу и экономическим интересам, так и в целом безопасности Российской Федерации».
В зависимости от наличия умысла Уголовный кодекс (УК) РФ может квалифицировать такие действия как государственную измену при наличии умысла и каких-то соглашений с иностранными государствами. Либо при отсутствии прямого умысла, при недооценке рисков, при допущении управленческих ошибок, такие действия, наносящие огромный ущерб Российской Федерации, могут оцениваться как халатность, которая тоже попадает под действие УК РФ. Но в любом случае квалифицировать и выносить окончательное решение по оценке подобных действий в России могут только судебные инстанции, считает экономист.
Как минимум о недооценке рисков со стороны руководства Центрального банка говорят факты: западные страны, в которых активы размещались, уже не так давно принимали решение о заморозке активов Ирака и Ливии при совершении агрессии в отношении данных стран, и потом часть этих замороженных активов куда-то исчезла с замороженных счетов, не оставив следов - то есть, в общем-то, они были похищены.
И второй фактор риска, который также следовало учесть — это то, что с 2014 года европейские страны и США уже налагали большое количество санкций, нарушающих нормы международного права, на Россию. «То есть поведение данных стран было неправовым, противоречащим международным нормам, и надеяться на то, что размещение средств будет абсолютно безопасным, на мой взгляд, было по меньшей мере странно», — подытожил свои рассуждения Зайнуллин.
Надежность, законность и прибыльность
Однако есть и другая точка зрения. Защитники действий финансовых властей России напоминают об историческом контексте, предшествующем конфискации активов нашей страны. В нулевые и десятые годы Россия и Европа совместно строили газопроводы «Северный поток» - первый и второй, все эти годы стороны активно торговали друг с другом, и это было весьма выгодно для всех, политические риски казались более высокими со стороны США, а представить себе, что получающий триллионные доходы от торговли с Россией весьма прагматичный ЕС откажется от собственных интересов, было крайне сложно.
Кроме того, наша страна просто стремилась «не складывать все яйца в одну корзину». «Валютные резервы играют ключевую роль в обеспечении финансовой устойчивости страны: они служат подушкой безопасности при резких колебаниях курса и позволяют оперативно реагировать на внешние шоки, — напоминает завкафедрой мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ им. Плеханова Светлана Фрумина. — По своей сути это диверсифицированный портфель, состоящий из набора конвертируемых валют». По данным МВФ, большинство валютных резервов мира номинировано в долларах (57,3%) и евро (20,3%), в то время как некоторые другие резервные валюты — иена (5,8%), фунт стерлингов (5%) и юань (2,2%) — существенно отстают. Такая структура объясняется признанной ликвидностью валют, глубиной рынков, устойчивостью курсообразования и активным использованием в международных расчетах. Именно в этой логике формировались в первые два десятилетия 21 века валютные резервы России, которые были рассредоточены между США, рядом стран ЕС, Японией, Великобританией, Канадой и Китаем. Такая структура обеспечивала широкую диверсификацию валютных рисков, пояснила эксперт.
«До 2022 года размещение части резервов и активов в юрисдикциях ЕС считалось рациональным: во главе угла стояла ликвидность, которую создавали евро-активы, а также диверсификация от доллара и доступ к крупнейшим рынкам капитала и расчетной инфраструктуре, прежде всего, Euroclear, — продолжает разговор экономист, топ-менеджер в области финансовых коммуникаций Андрей Лобода. — Это соответствовало международной практике управления резервами. В комплексе, сформированная таким образом стратегия уменьшала транзакционные издержки при торговле с ЕС и поддерживала устойчивость платежного баланса».
Активы России хранились в официальных финансовых структурах Европы совершенно законно. Наша страна размещала часть своих резервов в бумагах, которые находятся в бельгийском депозитарии Euroclear — это международная практика по их накоплению. Ведь резервы, с одной стороны, должны быть ликвидные (чтобы в любой момент их можно использовать, вплоть до 2022 года это было актуально), а с другой — не должны терять своей стоимости (то есть, приносить доход и расти, а если они будут просто в валюте, они не будут приносить какой-либо доходности). Кроме того, резервы должны храниться в очень надежных бумагах и резервных валютах, для того, чтобы покрывать валютный импорт. По словам доцента факультета мировой экономики и политики НИУ ВШЭ Ксении Бондаренко, двусторонняя торговля России и ЕС, зависимость Европы от импорта нашей нефти и газа, в том числе и наличие «Северных потоков», а также лояльная позиция Германии по отношению к России, где тогда премьер-министром была Ангела Меркель и до ее отставки осенью 2021 года, так или иначе обеспечивали Европе относительный политический нейтралитет. Однако, после событий февраля 2022 года, он был резко нарушен европейскими столицами. И финансовая логика предыдущих десятилетий оказалась «обнулена» буквально в один момент.
Юань — не евро
Предсказать, что имеющая столько выгод от сотрудничества с Россией Европа почти в одночасье от всего откажется, нанеся в первую очередь большой вред самой себе, не решались в 2010-х и в начале 2020-х годов даже самые большие скептики. «Часть золотовалютных резервов России, которая хранилась за рубежом, в центральных банках ныне недружественных стран, хранилась там не просто законно, а других вариантов у ЦБ РФ, как и у центральных банков любой другой страны, просто не было. И, кстати, нет до сих пор, если центральный банк держит часть своих резервов в иностранных валютах, — утверждает ведущий аналитик Freedom Finance Global Наталья Мильчакова. — То есть ЦБ РФ или центральный банк любой страны, чтобы хранить свои резервы, например, в безналичных долларах США, был обязан их хранить на депозите в ФРС или, в крайнем случае, в частном банке-резиденте США. А если в безналичных евро — обязан хранить на депозите в ЕЦБ, в центральном банке любой страны, входящей в еврозону или в частных банках-резидентах стран ЕС».
Сегодня ЦБ РФ хранит большую часть валютных резервов в юанях, и они, соответственно, лежат на депозите в Народном банке Китая, а по-другому Банку России нельзя никак — валютная часть его резервов, если хранится в безналичной валюте, обязательно будет лежать в другом центральном банке-эмитенте этой валюты или, в крайнем случае, на территории страны, где эмитируется эта валюта.
Почему ЦБ РФ размещал валюты именно в долларах, евро и других мировых резервных валютах? Для того, чтобы иметь возможность накапливать резервы на «чёрный день», защищая их от рублёвой инфляции. Попросту говоря, Банк России хранил резервы в валюте по той же причине, по которой простые россияне хранили и продолжают хранить сбережения на валютных вкладах, то есть, чтобы защитить запасы денег от инфляции и ещё при этом заработать на процентах по вкладам.
С точки зрения защиты сбережений от инфляции стратегия хранения резервов в мировых резервных валютах была правильной, и так делают все центральные банки мира. С политической точки зрения это была, как оказалось в 2022 году, неверная стратегия, но ЦБ РФ — это не политический институт, и по российским законам напрямую решениям правительства страны не подчиняется. При этом власти РФ хранить резервы за рубежом не запрещали. «Кубышка» ЦБ РФ, которая хранилась в центральных банках мира, накапливалась и приносила проценты, так что стратегия хранения части резервов именно там была экономически оправданной.
«С 2014 года, когда появились первые санкции против российского бизнеса, а РФ была исключена из G8, теоретически можно было бы задуматься о том, чтобы перевести часть активов в валюты стран-партнёров по БРИКС и других стран, которые сегодня власти называют «дружественными», — считает Мильчакова. — Тем более, что с 2017 года китайский юань был признан МВФ мировой резервной валютой. В ЕС часть резервов ЦБ РФ хранилась в таком количестве именно потому, что после 2014 года, как посчитали, видимо, и в Центробанке, и в руководстве страны, хранить резервы в долларах США было не безопасно. Да и на территории ЕС резервы в евро хранились не в ЕЦБ, а в центральных банках отдельных стран. Но, видимо, степень враждебности стран западной Европы была недооценена».
Сегодня можно сказать, что заблокированную ныне часть резервов следовало бы хранить в центральных банках дружественных стран и в золоте, что сегодня и происходит (а золото хранится в хранилищах ЦБ РФ). Но на тот момент, видимо, была сделана ставка на то, что центральные банки европейских стран не присоединятся к финансовым санкциям США, однако, она себя, как оказалось, не оправдала. «Сегодня важно не искать виноватых, а разработать такой механизм, может быть, на законодательном уровне, чтобы сделать принятие решений о вложении резервов Центробанка в иностранные валюты более прозрачным и для законодателей, и для избирателей, — призвала Мильчакова. — В этом случае подобные ситуации было бы намного легче прогнозировать и предотвращать».
Во всем виновата Ямайка
Между тем, поиски виноватых в произошедшей заморозке российских активов за рубежом — одна из любимых тем критиков финансовых властей на всех уровнях. Этот вопрос часто обсуждают на форумах и в соцсетях, а иногда претензии выражаются даже некоторыми скептически настроенными представителями Госдумы. Однако ответ на них может удивить. «Никто не виноват в том, что активы РФ оказались на Западе, — утверждает Бондаренко. — Это специфика Ямайской финансовой системы, которая сегодня действует в мире и исторически общепринятая международная практика с середины 1970-х годов. У всех стран мира большая часть резервов хранится в долларах и евро из-за их ликвидности, большого потока внешней торговли и относительной надежности».
Но из-за ситуации 2022 года надежность и доверие к доллару и евро снижается, а торговые потоки — трансформируются. Архитектура мировой финансовой системы меняется на глазах: в настоящий момент мы видим рост расчетов в национальных валютах, диверсификацию валютной структуры резервов центробанков и изменение структуры торговли в пользу развивающихся стран. Ответственность за кражу российских активов в случае, если это случится — будет целиком на ЕС и Euroclear. Вероятное наказание — утрата доверия к европейским институтам со стороны развивающихся стран, которые ускорят вывод своих активов из ЕС и США, считает эксперт.
Кроме того, очень странно винить тех, кто не не обладал полнотой информации о грядущих событиях и, соответственно, не имел возможности просчитать их последствия или начать принимать какие-то меры на упреждение потерь. «Я уверен, что руководство ЦБ РФ заранее не знало о дате начала спецоперации, — говорит независимый финансовый эксперт Андрей Верников. — В военных операциях есть четкое правило: если о тайне знают больше пяти человек, то о ней знают все. Поэтому упрекать Банк России в том, что он допустил заморозку половины резервов бессмысленно. Такого рода экономические операции по продаже валютных активов проводятся долго и носят закрытый характер, ведь важно не допустить паники на мировых рынках и не взорвать рынок облигаций».
«Различные левые популисты очень любят «качать» эту тему, — считает член наблюдательного совета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров Александр Разуваев. — Есть правила финансового мира. Одно из них звучит так: облигации стран «большой семерки» — самые надежные. Избавление от иностранных активов в России началась давно: так, власти обнулили вложения в американские бонды еще весной 2018 года как раз из-за политический причин. На пике, в 2011 году, напомню, там было $175 млрд».
Для чего нужны эти вложения? Предположим, цена на нефть упала. Надо стабилизировать помчавшийся в таких условиях вниз курс рубля, чтобы платить зарплаты и пенсии россиянам. Для этого нужна свободно конвертируемая валюта, а она находится в странах, где является основным средством платежа. Доллары — в Америке, евро — в ЕС. Вот поэтому и держали российские власти часть активов за границей в этих странах. Причем от американских госбумаг избавились, а вот с Европой была иная история: видимо, в наших властных коридорах просто не верили, что ЕС, имея столько выгоды от сотрудничества с Россией, пойдет на сильную конфронтацию и даже решится на конфискацию активов. «А мы были очень сильно связаны: посмотрите на баланс внешней торговли в те годы и убедитесь, что у Москвы были все основания полагать, что ЕС не захочет отказаться от собственных многомиллиардных доходов, — пояснил Разуваев. — Так что я считаю, что наши денежные власти всё делали правильно. А иначе был бы риск повторения кризиса 1998 года. С моей точки зрения, некого винить в том, что случилось».
Обсудить