Курица высокого полета: почему фермерские бройлеры оказались вне закона

«Обработал машину — нарушил две статьи УК»

— С вступившими в силу ветеринарными поправками ситуация двоякая, — рассказывает Дмитрий Сальников. — С одной стороны, удалось значительно смягчить требования к содержанию птиц в личных подворьях. Совершенно справедливо они ужесточены для птицефабрик. Однако промежуточное звено — крестьянско-фермерские хозяйства (КФХ) — практически поставлены в один ряд с крупными производителями.

Некоторые требования к нам просто абсурдны.

— Например?

— Если у тебя КФХ, на въезде нужно полностью дезинфицировать весь транспорт. Не только свой, но любой, который приезжает в хозяйство. На больших промышленных предприятиях дезинфекция проводится специальной рамкой, которая не допускает попадания химического раствора на почву, собирает его. А как предлагается поступать нам, мелким? Брать распылитель или мойку и опрыскивать авто «с ног до головы»! Но раствор стекает и попадает на землю, а загрязнение почв — уголовная статья! У меня в 20 метрах от въезда ручей, он течет в приток Москвы-реки, который, как и положено притоку, через 2 километра в Москву-реку впадает. Это уже вторая уголовная статья — загрязнение водоемов.

В общем, обработал машину — и сразу нарушил две статьи Уголовного кодекса.

У меня въезд на участок находится в километре от места, где пасутся птицы. По участку идет полевая дорога, которой пользуются жители соседних деревень. Теперь я должен перегородить эту дорогу, что наверняка приведет к конфликтам с местными жителями — они ведь ей пользуются не один год.

Приезжают гости или партнеры — я должен все бросить, схватить мойку и бежать дезинфицировать их машины. Бред какой-то. Ну и главное — это бессмысленные требования. Машина въезжает на обычное поле под небом, а не в стерильную больничную палату. Зачем ее дезинфицировать?

Предыдущая версия ветеринарных правил разрешала открытое содержание птиц, не выделяя отдельно пастбищное содержание. Сейчас для этого требуется органическая сертификация или сертификат продукции с улучшенными характеристиками. Требования к пастбищным продуктам с улучшенными качествами на данный момент попросту не существует. Да и что может быть более натурального, чем пастбищное выращивание кур?

— Но согласитесь, что ужесточение правил — это требование времени, чтобы максимально исключить эпидемии птичьего гриппа.

— Птичий грипп действительно может стать огромной проблемой для птицефабрики. В один момент предприятие может потерять тысячи, десятки или даже сотни тысяч птиц. Это плохая новость.

Из хороших — в прошлом году в России было всего два очага эпидемий. Одни из них в феврале, на Камчатке, где на весь край размером почти с Испанию менее 20 хозяйств, содержащих птицу. Ни в одном случае в последние 10 лет вспышкам на птицефабриках не предшествовали случаи заболевания птицы в крестьянско-фермерских хозяйствах в том же регионе. Потому заподозрить их в том, что они источники инфекции, трудно.

Если посмотреть статистику, то с 2009-го по 2015 год в стране вообще не было вспышек куриного гриппа, хотя, как вы понимаете, действовали прежние ветеринарные правила. Пик следующей волны пришелся на 2018 год, с тех пор количество случаев снижается, в 2022-м и 2023-м зафиксировано всего по 2 случая в год. Это значит, предыдущие правила позволяли нормально развивать птицеводческую отрасль.

Вот каким образом моя птица, которая не болеет, потому что содержится в естественных условиях, как 100 и 200, и 3 тысячи лет назад, может угрожать крупным птицефабрикам? Она никак не сможет добежать до птицефабрики, проникнуть на ее территорию и вступить в контакт с «инкубационными» птицами. Точно так же, как на птицефабрику не смогу попасть и я. Наши логистические потоки никак не пересекаются.

Почему КФХ загоняют в эти жесткие рамки? Чем мы провинились?

«Мясо птицы — самое популярное»

— В чем особенности пастбищного содержания птицы?

— Пастбищное птицеводство создает максимально приближенные к естественным условия для роста птиц, дает натуральную курятину, птица круглые сутки находится на свежем воздухе, питается травкой, кузнечиками, жуками… Как 100 и 200 лет назад, у нее нормальная физиология и иммунитет. Нельзя ее сравнивать с продукцией птицефабрик, где десяток-полтора бройлеров на площади половина квадратного метра сидит всю жизнь без движения. Из-за того, что на птицефабриках птицы находятся в скученном состоянии на одном месте, они лишены иммунитета, любая инфекция может привести к массовому падежу. А куры в естественных условиях таких рисков не испытывают.

К тому же эта форма птицеводства не требует больших капиталовложений, его можно начать буквально с нуля. В отличие от привычного фермерства не требуется техники, капитальных строений. Птица — самое популярное мясо в стране, это почти половина всего потребляемого мяса. А значит, проще найти клиентов.

Если дело не пойдет, потери будут невелики — в конце концов, все можно съесть в своей семье и раздать родственникам и друзьям. Если получится, зацепишься, сможешь найти клиентов, начнешь развиваться дальше, сумеешь основать и — чем черт не шутит! — передать хозяйство потомкам. Отсутствие необходимости в капиталовложениях, особенно при текущей банковской ставке, делает пастбищное птицеводство идеальным первым шагом в сельском хозяйстве.

Считаю, что это шанс многим россиянам попробовать свои силы в крестьянском труде. Не заводить сразу бычков, коров или поросят, с которыми потом не знаешь, что делать… А начать с малого, с птиц. Но новые правила лишают наших сограждан такой возможности — насыщать рынок натуральной фермерской продукцией, а заодно и улучшить свое благосостояние.

— Я так понимаю, что пастбищное птицеводство — это не те курицы, которые ходят по деревенскому двору?

— Они и похожи, и нет. Да, они живут вне помещений, но не во дворе, а в чистом поле в мобильных цыплятниках, и каждый день на новом месте. За день склевывают зелень и всю мелюзгу, которая имела неосторожность попасться на глаза, — жуков, червяков, клещей и кузнечиков. Чтобы защитить цыплят от наземных хищников, участок огораживается сеткой электропастуха.

Каждый день я перемещаю загон на соседний участок, оставляя покинутый восстанавливаться минимум на 40 дней. Через три недели постриженный и удобренный птицами участок заново отрастает еще более густой и зеленой травой.

Никакой особой инфраструктуры не требуется, потому я и говорю, что это низкозатратный процесс.

— Сколько в России таких КФХ, как ваше?

— Полагаю, и сотни не наберется. В отличие от США или Европы у нас нет такой отрасли.

— Но если вас так мало, то не удивительно, что с вашими проблемами никто не считается! Получается, вы не потеря ни для экономики, ни для продовольственного рынка…

— Вот это-то и плохо, что нас никто не замечает! Сейчас в России живет всего лишь второе поколение людей, перешедших на промышленно выращиваемую еду. Вкусную, недорогую, обильную. В странах Запада подрастает уже четвертое–пятое поколение таких людей.

И мы видим, что после первого поколения акселератов, детей, которые крупнее, рослее и сильнее своих родителей, дальше начинается странное. Растет количество аллергий, непереносимости, казалось бы, самых обычных продуктов. Войдите в любой класс любой школы и спросите: у кого аллергия и кому чего нельзя есть? Уверяю вас, будет лес рук! Сравните с предыдущими поколениями школьников: там этим страдали единицы…

Следующей волной приходят аутоиммунные заболевания. Молодые, внешне здоровые люди начинают жаловаться на хвори, которые раньше приходили только с возрастом. Сейчас в развитых странах растут случаи рака среди молодых, нередко активных, занимающихся спортом людей.

Наш организм не может быстро переключиться на современные продукты питания. Может, лет через 100 это и произойдет, и мы будем считать такую еду вполне удобоваримой. Но сегодня — нет. Вспомните народную мудрость: человек — это то, что он ест.

«Делай что должно…»

Это нам только кажется, что если у нас гаджеты и скоростной Интернет, то время совсем другое. Но человеческий организм этого не знает, он приспособлен к тому, что десятки, если не сотни лет ели наши предки. Микроэлементы он привык получать из еды, а не из БАДов или лекарств. Он не приспособлен к тому, что в XXI веке существуют отдельно продукты и отдельно полезные микроэлементы, которые необходимо дополнительно принимать для сохранения баланса.

Пастбищное птицеводство дает компромисс между современной едой и той, которая нужна нашему организму для бесперебойной работы. Это все те же пухленькие бройлеры, но не чахлые и рыхлые, способные к концу своей короткой жизни только ползать, а активные, подвижные, плотные, под завязку заполненные микроэлементами бутузы. И где, как не в нашей стране, с морями лугов и полей Нечерноземья заниматься их выращиванием?

Сегодня на всю страну около 100 тысяч КФХ — последняя перепись была четыре года назад, и более точных цифр пока никто не знает. Но по предыдущей переписи в 2016 году их насчитывалось 160 тысяч. Для страны со 150-миллионным населением этого явно мало. В США, где живут 360 миллионов человек, около 2 миллионов фермерских хозяйств, в ЕС на 450 миллионов — 9 миллионов ферм.

Получается, в России, самой большой стране на планете, малых аграрных производителей в 10–30 раз меньше, на одно крестьянское хозяйство приходится 1,5 тысячи человек. Тогда как в Европе — одно на 50, а в Америке — одно на 180 человек.

Каждый новый уровень административного контроля сокращает численность производителей, это дополнительная нагрузка на крестьян. Кто-то уезжает в город, кто-то уходит в «тень».

Между тем пастбищное птицеводство со своими минимальными затратами и рисками может стать инструментом как удержания, так и привлечения людей в село.

— Получается, что сейчас ваши бройлеры вне закона. Что вы в связи с этим собираетесь предпринять?

— Новые обязательные требования, требующие лицензирования или сертификации и прочих разрешительных режимов, устанавливаются либо законами через Госдуму, либо указами президента, либо правовыми актами правительства. Новые ветеринарные правила с требованием сертификации для пастбищного содержания птицы этому не соответствуют. Буду писать обращение с просьбой проверить новые правила на соответствие этому закону.

— Думаете, ваше обращение подействует?

— Надеюсь. Делай что должно, и будь что будет.

Сейчас многие фермеры закрываются или уходят в личные подсобные хозяйства. Я надеюсь удержаться, но, возможно, и мне придется поразмыслить над этими вариантами…