Джулия Робертс вернулась на большую орбиту: венецианский дебют вечной «красотки»

Для большинства зрителей Джулия Робертс - навеки «красотка» из одноименного фильма Гарри Маршала, невероятно популярного во все времена. Хотя были у нее «Мачеха», «Свадьба лучшего друга», «Ноттинг-Хилл» «Эрин Брокович», «Одиннадцать друзей Оушена», «Улыбка Моны Лизы»...

В последние годы Робертс продолжала сниматься, пусть и не так интенсивно, как прежде, и не в самых заметных картинах. Однако складывалось ощущение, что она сознательно ушла в тень, предпочтя кино жизнь как таковую. Благодаря Луке Гуаданьино, знающему толк в актерах, Джулия Робертс вновь заявила о себе и весьма неожиданно.

Поначалу камера не берет ее крупным планом, показывая издали, со спины, вполоборота, так что лица не разглядеть. Она повзрослела, ей 57 лет, но в прекрасной форме и оказывается, не только красотка, но глубокая и яркая актриса, способная передать тонкие психологические состояния.

Ее Альма - профессор философии Йельского университета, интеллектуалка, открытая к самым сложным дискуссиям. У нее забавный муж Фредерик (Майкл Стулбарг) с легкими странностями, любитель громкой музыки, всегда готовый накормить жену. Несмотря на то, что он психоаналитик, его собственная психика иногда дает сбой.

Альма умеет держать дистанцию, но у нее доверительные отношения с учениками, какие бывают в лучших американских университетах. Аспиранты приходят к педагогам в дом, участвуют в общих вечеринках. Профессор становится отчасти духовным наставником, осведомлен о родственниках своих подопечных, их бытовых проблемах, и всегда готов помочь. Доводилось это наблюдать - впечатляет.

Одна из аспиранток – афроамериканка Мэгги (ее сыграла обладательница «Золотого глобуса» за роль в сериале «Медведь» Айо Эдебири) с надежным тылом. Ее состоятельная семья поддерживающая университет. Как будто эта милая барышня хорошо относится к Альме, бывает в ее доме. Однажды она сделает то, что непозволительно воспитанному человеку, то, о чем когда-то снял фильм «Чужие письма» Илья Авербах.

Мэгги обнаружит в туалетной комнате в доме Альмы спрятанный от посторонних глаз конверт, ознакомится с его содержимым и узнает тайну хозяйки. Это даст ей возможность для дальнейших манипуляций. Если невозможно чего-то достичь в науке, потому что для этого нужен помимо прочего талант, то можно добиться своих целей другим путем. Например, обвинить в харассменте молодого преподавателя Хэнка (Эндрю Гарфилд), у которого был роман вовсе не с Мэгги, а с Альмой. Хотя все пунктирно. О многом можно только догадываться. Дело получит огласку, а дальше все пойдет по накатанному сценарию. Уже снято немало картин на тему харассмента, и она понемногу уходит. Но эта история, пожалуй, одна из самых тонких и нетривиальных.

В фильме точно воспроизведена университетская среда, взаимоотношения и субординация героев, границы дозволенного. Пройдет какое-то время, и в жизни героинь произойдут перемены. Они встретятся в кафе, но разговора не получится. А ведь показалось, что обиды прощены. Мэгги так ничего и не поняла, а Альма в очередной раз переживет горькое разочарование. Финальная сцена сыграна Джулией Робертс очень точно.

О столь же тонких материях снял «Мать отец сестра брат» (именно так, без запятых и точек) еще один знаменитый и редкий гость Джим Джармуш («Мертвец», «Кофе и сигареты», «Выживут только любовники», «Патерсон»). В отличие от других конкурсных картин она привлекательна тихой интонацией.

Действие трех новелл происходит в разных странах и городах - Нью-Джерси, Дублине, Париже.Камерное пространство, два-три героя и они - близкие родственники, , которые встречаются, но опять происходят «невстреча» за одним исключением.

Яркий актерский состав и участие в проекте художественного куратора дома Saint Laurent Энтони Ваккарелло, имеющего итальянские корни, априори привлекают внимание, и на фильм можно было с трудом попасть. Кто-то испытал разочарование, поскольку оказался не готов к неспешному разговору о самом важном.

К пожилому отцу (его играет Том Уйэтс), одиноко живущему вдали от большой жизни, приезжают взрослые дети, сын и дочь (Адам Драйвер и Маим Бялик). У них есть свои намерения, которые старик-отец угадывает. Иначе с чего бы дети приехали, если прежде не проявляли особого участия. Они привозят коробку с едой, и кажется она очень кстати. Отец живет скромно, угощает гостей водой. Больше ничего в его запущенном доме нет. К тому же, их мать любила пить воду.

Разговор не складывается. Сказать им особо нечего, разве что дежурные слова. По некоторым признакам отец не так беден и несчастен, как может показаться. Свой дом он намеренно превратил в берлогу перед приездом отпрысков. О его резонах можно только догадываться. Фактически старик устраивает моноспектакль о бедной жизни, прячет хороший автомобиль и выставляет рухлядь. Он ждет не дождется, когда же дети покинут его дом.

Во второй новелле к одиноко живущей матери и популярной писательнице (ее сыграла красивая и царственная в любом возрасте Шарлотта Рэмплинг), приезжают две дочери. Ту, что постарше и пореспектабельнее, сыграла изрядно помолодевшая, а оттого и неживая Кейт Бланшетт. Вторая дочь с розовыми волосами, какой-то вечный подросток в исполнении трогательной Вики Крипс. Все они разрознены, потеряны друг для друга, встречаются раз в год. Посидят за чайным столом, съедят пирожные, получат в подарок от матери дополнительную порцию выпечки и разойдутся, чтобы встретиться когда-нибудь еще.

Только третья новелла внушает хоть какие-то надежды. Брат и сестра (Индия Мур и Лука Саббат) встречаются в кафе, долго пьют кофе. Здесь тоже на столе вода, сопровождающая героев в трех новеллах. Есть и другие общие приметы и знаки. Маленькие чашки оказываются бездонными. Разговор тоже формальный. Герои продолжают медленно пить остатки кофе. Такое ощущение, что и эти родственники вот-вот разбегутся. Но все пойдет совсем по другому сценарию.

Брат и сестра приедут в пустую квартиру, где еще недавно жили их родители, будут вспоминать о детстве, рассматривать старые семейные фотографии. Эти двое словно одни на земле. Ни с кем другим у каждого из них ничего подобного не случится. Кровные узы оказываются сильны, хотя возможно, это всего лишь редкая вспышка близости, последняя ностальгическая встреча.