Пришло время сказок: режиссер Мульменко порассуждала о новом тренде в отечественном кино

В Нижнем Новгороде киносказки щедро представили в нескольких внеконкурсных программах. В секцию «Сказка: вчера и сегодня» вошли экранизации русских народных сказок разных лет: «По щучьему велению» Александра Роу 1938 года и в параллель — новейшая версия Александра Войтинского образца 2023 года, «Летучий корабль» Гарри Бардина 1979-го и Ильи Учителя 2024-го, два «Конька-Горбунка» — Александра Роу 1941-го и Олега Погодина 2021-го, мультфильм «Бременские музыканты» Инессы Ковалевской 1969 года и новейшая версия Алексея Нужного 2024-го.

В программе «Герои нашего времени. Яга и Кощей» собрали фильмы с самыми популярными сказочными персонажами. Только за последние годы они стали героями множества современных картин: «Яга и книга заклинаний» Владимира Сакова (2023), «Баба Яга спасает мир» Карена Захарова, «Кощей. Начало» Андрея Колпина (2021), «Кощей. Похититель невест» Романа Артемьева (2022), «Последний богатырь» (2017), «Последний богатырь. Корень зла» (2020), «Последний богатырь. Посланник тьмы» (2021) Дмитрия Дьяченко, «Яга. Кошмар темного леса» Святослава Подгаевского (2020). Список впечатляет.

Была показана и программа «Взрослые сказки», в которую вошли фильмы со сказочными мотивами. Также представили новые проекты, которые в ближайшее время пополнят сказочный запас. И это уже пугающий образ будущего.

У Любови Мульменко — свои сказки. Одну из них — «Фрау» — представили на фестивале. «В мире моды есть короткие тренды и длинные, — считает Мульменко. — Каждое лето появляется какая-нибудь странная юбка. Ее так многие носят, что через год в ней стыдно появляться. Есть длинная мода. Купил себе обычный простой пиджак и гоняешь в нем 15 лет. Интересно, чем окажется сказочный тренд. Насколько быстро наступит перепроизводство сказок. Существует эффект маятника. Можно предположить, что когда будут сняты все ремейки советских фильмов и все сказки рассказаны, то они надолго уйдут из меню. Им на смену придет что-то другое. Сейчас интересная ситуация. Есть мировые тренды и внутрироссийские. Тем не менее нельзя назвать стену между ними непроницаемой. Мы же можем смотреть кино, которое снимается в мире, и оно может на нас влиять».

Любовь Мульменко пришла в режиссуру из сценаристов. Она — мастер диалога, умеет точно и иронично передать самые сложные состояния героев. Она написала сценарии фильмов «Комбинат «Надежда» Наталии Мещаниновой, «Еще один год» Оксаны Бычковой — оба были показаны на Роттердамском кинофестивале, «Верность», «Как меня зовут» Нигины Сайфуллаевой, премьера которого состоялась на фестивале в Сан-Себастьяне. Любовь разрабатывала диалоги для фильма «Разжимая кулаки» Киры Коваленко, получившего Гран-при конкурса «Особый взгляд» на Каннском кинофестивале.

На 74-м Каннском кинофестивале жюри под руководством Спайка Ли вручило Гран-при картине «Купе номер 6» финского режиссера Юхо Куосманена. Это путешествие по нашему Северу русского парня и финской студентки в 1990-е. Русские диалоги, а они почти все на русском языке, кроме разговора героини с финским попутчиком в поезде, написала Любовью Мульменко.

Ее режиссерским дебютом стал «Дунай» по собственному сценарию о русской девушке, живущей в Сербии, куда она сбежала от жесткого графика будней, фатальной запрограммированности ради того, чтобы вольно дышать, не строя бесконечных планов. «Я много лет ездила в Сербию, хорошо ее узнала и полюбила. Мне захотелось показать человеческую и городскую фактуру. Я даже хотела снять документальный фильм про белградский андеграунд, но пока собиралась с мыслями, разные интересные события с моими друзьями перестали происходить. И я решила снять игровое кино. Док я никогда не снимала, изначально хотела снимать не актеров, что и сделала», — рассказывает о своем дебюте Любовь Мульменко. Потом появилась «Фрау». В сущности, все ее работы в той или иной мере сказки, хотя часто сделаны с документальной точностью.

Любовь Мульменко родилась в Перми, окончила там филологический факультет госуниверситета. В 2014 году ярко дебютировала как сценарист сразу с тремя картинами — «Комбинат «Надежда», «Еще один год», «Как меня зовут». Ее книга «Веселые истории о панике» номинировалась на премию «Национальный бестселлер».

«Фрау» — сказка о старомодном рыцаре и демонической балерине. Своеобразная версия мультфильма «БоксБалет» Антона Дьякова, претендовавшего на премию «Оскар». Иван — своеобразный парень, ретро-человек. Он работает в магазине «Охотник и рыболов» и ходит с коллегами на рыбалку. Иван живет в старомодной квартире, перешедшей от бабушки, обставленный старой мебелью советских времен, которую он не собирается менять. Зачем? Она крепкая и еще может послужить. Иван коллекционирует и слушает советские пластинки. В морозилке он хранит тетрадку под названием «Ледяная сказка».

В детском возрасте он был впечатлен «Легендой об Уленшпигеле» и теперь ее перечитывает. Именно она поспособствовала выработке идеалов. Иван воображает себя средневековым рыцарем и всех девушек называет «фрау». Посетив Пермский театр оперы и балета, он обратил внимание на балерину в «Жизели» и понял, что это и есть его прекрасная дама. Он начинает встречать ее у служебного входа, приносит васильки, попутно читает лекцию, что они бывают не только синие, но и красные.

Главную роль сыграл Вадик Королев из группы OQJAV, четыре года назад приезжавший на «Горький fest» со своей группой. Как и Любовь Мульменко, он родился в Перми. Его избранницу Кристину сыграла Лиза Янковская.

Накануне премьеры «Фрау» позиционировали как смешную и печальную сказку, а кто-то назвал ее современной городской сказкой. После съемок в картине Лиза Янковская и Вадик Королев поженились. Свадьба проходила в Париже. Чем не сказка?

Диалоги в фильме такие: «Я замуж выхожу». — «За хорошего человека?» — «За святого практически». Или: «Мне нужна семья». — «Я буду тебе очень хорошей семьей». «Во «Фрау» я очень усилила степень условности. Если бы я «Фрау» сняла как «Дунай», он бы не получился», — комментирует режиссер.

С кем, как не с Любовью Мульменко, можно поговорить о сказке и той мере условности, которая допустима в кино.

— Если ты пытался снять кино, в котором степень условности стремится к минимуму, то для тебя комментарий зрителя в духе, что в жизни люди так не разговаривают, а врачи никогда так себя не ведут, будет очень обидным комментарием. После фильма «Фрау» некоторые любители балета спрашивали: «Почему вы не показали суровые будни балерин?» Меня это совершенно не ранило, потому что не было такой задачи.

Если бы такую претензию предъявили после моего первого сценария «Комбинат «Надежда», где дело частично происходит на сталелитейном заводе, то было бы все иначе. Работая над ним, я ходила на настоящий завод, со всеми поговорила, записала интервью. Мне было важно, чтобы ни один реальный рабочий не смог мне ничего предъявить. Это два разных подхода, в том числе и к написанию сценария. Иногда ты честно и серьезно исследуешь мир, который хочешь показать, стремишься приблизиться к нему с почти документальной точностью. А иногда это тебя совсем не интересует.

Во «Фрау» мне было важно как можно скорее намекнуть зрителю на то, что это не будет правдивая история. В первые десять минут я жестко заявляю, что кино снято определенным образом, чтобы потом не возникало вопросов о том, почему балерина недостаточно реалистична. Уже на уровне сценария я намекаю на то, что автор не занимается всерьез бытописанием. Балерина — это образ, и парень из магазина «Охотник и рыболов» — тоже образ. Мне кажется, что я достаточно плотно разбросала по фильму маркеры, помогающие понять, что я не занимаюсь жизнеподобием.

Есть огромное количество людей, которые, несмотря на флаги, развешенные по фильму, могут сказать, что так не бывает в жизни. Да, конечно, так не бывает в жизни. Я сняла кино о том, как не бывает в жизни. Это и было целью. Я понимала, что могу проиграть, разочаровать тех, кто любит мои фильмы, похожие на документальные. Но мне было больше интересно, чем страшно. Любопытство победило, поэтому фильм снят.

В жизни мы становимся свидетелями удивительных сцен. Идешь по улице, видишь что-то необычное. Если нечто подобное показать в кино, скажут, что это уж слишком, такого не бывает. Такую историю, по словам Мульменко, стоит немного приземлить. То, что происходило в реальности, в кино может выглядеть выдуманным.

Любовь Мульменко представила, каким мог бы стать экспериментальный фильм, полностью состоящий из реально записанных и расшифрованных интервью, когда буквально монтируются диалоги из спонтанных и кем-то произнесенных реплик. По ее мнению, человеческая речь избыточна, и мы не можем быть лаконичными, если специально не натренированы лекторской работой или другими практиками публичного говорения. Мы говорим много лишнего, перепрыгиваем с темы на тему. «Разговаривая с вами, я очень сфокусирована, пытаюсь быть логичной, минимизировать мусор, который в моей речи тоже есть, — говорит Любовь Мульменко. — Если бы я болтала с кем-то из своих друзей, с которыми есть общий бэкграунд, то могла бы лихо менять темы, понимая, что человек успеет за моей мыслью. Если брать не гладкое говорение, а словесный бессюжетный мусор, то получится щебетание, как будто бы фоновое, в духе Киры Муратовой, из которого мы получаем не информацию, а ощущение. А передать его — главная задача автора».

Чем чаще во время просмотра фильма нам напоминают, что мы смотрим кино, тем выше степень условности фильма. В качестве примера Любовь приводит фильм «Бедные-несчастные» Йоргаса Лантимоса. Посмотрев его, кто-то может сказать: «Какая ерунда! Так не бывает». Любовь Мульменко отвечает: «Разумеется, не бывает, но в фильме есть иронично упакованная психологическая правда. И нет никакого противоречия между психологической убедительностью мира и высокой степенью условности». Точно так же происходит и во «Фрау».

На фестивале, обсуждая во время дискуссии степень условности в кино, вспомнили снятый в космосе «Вызов». Ради достоверности на экране режиссер и актриса полетели в космос, а получилось все как в сказке. Космонавтов на орбите сыграли реальные космонавты. Рядом с ними — профессиональная актриса Юлия Пересильд. Многие восприняли их общие сцены как комедию.

«Если снимаешь реалистическое кино в космосе, то его наземную часть надо приводить в стилистическое соответствие с тем, что будет наверху, — справедливо заметила Любовь Мульменко. — В земной части «Вызова» главная героиня не накрашенная, хотя грим, конечно, есть, как всегда в кино, но он незаметный. А как только она оказывается в космосе, то у нее накрашены ресницы и брови. Хотя, казалось бы, в космосе нужно забыть о таких мелочах, как красота. Возможно, это связано с техническим аспектом: на Земле были гримеры, а в космосе актриса должна была сама себя красить».

Интересно, что фильм «Нина» Оксаны Бычковой, который снят по сценарию Мульменко в Грузии и частично в Москве, стал тоже некой иллюзией для представительницы нижегородской кинокомиссии, которая увидела на экране Нижний Новгород, которого там быть не могло. С городами у Любови Мульменко особые отношения.

«Я профессиональный исследователь городов, и часто все начинается с города. Так было с фильмом «Дунай», — говорит Любовь Мульменко. — Я не хотела снимать конкретно фильм «Дунай». Я хотела снимать в Белграде. «Фрау» привязана к Перми, где я родилась и прожила кучу лет. Для меня город важен. Когда я работала в театре и была драматургом, то участвовала в проекте документальных спектаклей про провинциальные города. Команда драматургов приезжала в Ростов-на-Дону, Киров или Хабаровск и вместе с актерами местного театра исследовала город, выделяла важные для него темы, брала интервью у местных жителей в диапазоне от воспитательницы детского сада и милиционера до городской сумасшедшей, у случайных прохожих на улице. Потом театр производил спектакль про свой город. Это было увлекательно. Я очень любила такие командировки. Случайно все понять про город за очень короткое время — в этом была эгоистическая радость».