Киностудии «Мосфильм» исполнилось 100 лет

Студия возникла на базе национализированных кинофабрик, созданных в 1923 году крупными российскими кинопромышленниками Ханжонковым и Ермольевым. В 1927-м на Ленинских (Воробьевых) горах был заложен киногород. Нынешнее название студия получила в 1936 году.

У «Мосфильма» славное прошлое. Здесь работали Сергей Эйзенштейн, Александр Довженко, Всеволод Пудовкин, Григорий Александров, Михаил Ромм, Александр Птушко, Григорий Чухрай, Михаил Калатозов, Марлен Хуциев, Андрей Тарковский, Сергей Бондарчук, Леонид Гайдай, Василий Шукшин, Владимир Меньшов, Александр Митта, Эльдар Рязанов, Вадим Абдрашитов… Здесь снимались «Летят журавли», «Белое солнце пустыни», «Бриллиантовая рука», «Обыкновенное чудо», «Ирония судьбы, или С легким паром!», «Москва слезам не верит», «Калина красная», «Чучело»…

Накануне юбилея мы поговорили с генеральным директором киноконцерна «Мосфильм», кинорежиссером Кареном Шахназаровым. Свои фильмы «Мы из джаза», «Зимний вечер в Гаграх», «Курьер», «Город Зеро», «Цареубийца», «Всадник по имени Смерть», «Анна Каренина. История Вронского», «Хитровка. Знак четырех» он также снимал на базе этой киностудии.

— Какие юбилейные мероприятия у вас запланированы?

— 2 января открылась новая экспозиция в нашем музее, посвященная 100-летию. 19 января на телеканале «Россия» в рейтинговое время прошла трансляция концерта «Первые 100 лет. Юбилей киностудии «Мосфильм». Он проходил в Первом павильоне. По-моему, получился хороший концерт. Идут показы классики, созданной на киностудии. Фактически мы уже отметили юбилей.

— В цифре 100 чувствуете магию?

— Для меня она существует. Это серьезная цифра, важный этап для студии и людей, которые на ней когда-то работали и работают теперь. Их тысячи — талантливых и самобытных. Многих я застал и счастлив, что мне удалось проработать на «Мосфильме» всю жизнь. Это большая привилегия.

— Вам поступали какие-то директивы сверху в связи с юбилеем или все, что придумано, — ваша инициатива?

— Никаких сигналов не поступало. Главное, что мы запустили новый комплекс, построили киноконцертный зал, два новых павильона, Дом костюма и реквизита к 100-летию, хотя специально к дате это не планировалось. Я считаю, что это и есть наш главный вклад к юбилею. Такого серьезного строительства на «Мосфильме» не велось с середины 1950-х. Оно увеличило мощности студии и качество производства во много раз. И сделано все не на бюджетные средства, как и все, что мы делаем.

— Вам хватает одной натурной площадки «Старая Москва»? Она узнаваема во многих картинах…

— Она хорошо вписалась и постоянно снимается, входит в маршрут экскурсий, которые проводятся на «Мосфильме». Это же Москва, и прекрасно, что ее узнают. Для строительства дополнительных натурных площадок у нас нет свободной территории. Нам вполне хватает «Старой Москвы». Конечно, если возникнет необходимость, то мы можем что-то новое построить. Пока ее нет. Да сейчас никто и не строит на натуре таких масштабных декораций. Если что-то надо, то все можно построить в павильонах. Их у нас теперь 17, что сопоставимо с самыми большими американскими студиями. Таких павильонов, как наши новые, пожалуй, нет даже в Америке. Они же не строятся каждые два года. И поскольку наши павильоны последние по времени, то они на сегодняшний день одни из лучших в мире, может быть, самые лучшие.

— Их осваивает в основном телевидение?

— Да. У нас снимается много сериалов и телевизионных программ. И так происходит во всем мире. Сейчас большие студии без телевидения существовать не могут. Их можно назвать кинотелестудиями. Конечно, большие декорации строятся и для кино, но в принципе не так часто такое происходит.

— У каких фильмов есть шанс получить в начальных кадрах ваш бренд — «Рабочий и колхозница»?

— Это может быть и картина, целиком финансируемая «Мосфильмом», и совместный проект, каких довольно много, где мы участвуем своими мощностями, вкладываем средства. Это может быть фильм, сделанный на «Мосфильме», но не имеющий нашего финансирования. Иногда производители обращаются с просьбами предоставить нашу марку. Мы их рассматриваем и решаем, насколько та или иная картина соответствует нашим требованиям с художественной точки зрения. В зависимости от этого предоставляем или нет марку «Мосфильма».

Но вообще-то сейчас в кино существует совсем другая система. Вы, наверное, обратили внимание на то, что в американских фильмах теперь тоже практически нет марок больших студий. Деньги на кино могут прийти, откуда никто и не предполагал. Создаваться оно будет на студии. Наличие марки определяет тот, кто финансирует проект.

— Ощущается ли на «Мосфильме» кадровый голод?

— Мы его не чувствуем, поскольку сами готовим кадры, и другого пути, на мой взгляд, нет. У нас есть курсы — бесплатные, кстати. Недавно набрали курс инженеров, есть курс редакторов, декораторов, ассистентов по реквизиту. Если говорить глобально, то кадровый голод есть всегда. Хорошие специалисты всегда нужны, но поскольку мы их сами готовим, то более или менее удовлетворяем свой спрос.

— Не знала, что «Мосфильм» занимается возрождением института редактуры, о необходимости которой в кино постоянно говорят…

— Мы этим давно занимаемся. Кого-то из выпускников наших курсов мы оставляем у себя работать. Редакторов ведь специально никто не готовит. Часто в эту профессию идут киноведы, но они слабо разбираются в кинопроизводстве и редакторской работе. Редактор в кино — все-таки отдельная профессия. Мы берем людей с высшим образованием, обучаем пять-шесть месяцев. Специально для этого приглашаем педагогов. С наших курсов вышло немало редакторов. Некоторые из них стали потом режиссерами и продюсерами, сняли фильмы. Например, хорошо вам известные Евгений Никишов и Валерий Федорович («Эпидемия», «Перевал Дятлова», «Кибердеревня», «Капельник», «Обычная женщина». — С.Х.). Никишов работал редактором на «Мосфильме». Люди растут, и мы этому не препятствуем. Очень многие работают в кино из тех, кто прошел наши курсы, причем в самых разных профессиях.

— Выпускники ваших курсов сами находят работу?

— Трудоустройством мы не занимаемся. Сейчас никто никого не трудоустраивает. Мы же не в СССР живем. Мы берем тех, кого считаем наиболее способными и нужными для нас. Остальные получают профессию и сами находят применение в кино.

— Переживете юбилей — что дальше? Какие планы ставите в новом столетии?

— К 100-летию мы имеем новый «Мосфильм», совсем не тот, каким он был, когда я на него пришел. Студия не может быть застывшей, поскольку постоянно меняются технологии, и их надо совершенствовать. Каждый проект требует своего подхода. Это творческая работа. Так и будем продолжать. У нас большая программа по реставрации картин. Будем ее и дальше развивать. У нас уже 6 миллионов подписчиков со всего мира на YouTube. Огромная аудитория! Это стало важной частью нашей деятельности. Давайте посмотрим статистику за неделю. Наш канал посетило 16 миллионов — значит, за месяц будет где-то 60 млн просмотров.

— Мосфильмовская коллекция богата на имена и фильмы. Пыталась определить десятку лучших картин, снятых за годы существования студии, но это невозможно.

— Это в принципе трудно сделать. Нельзя сравнивать кино разных авторов — Сергея Эйзенштейна и Володи Меньшова, Михаила Калатозова и Леонида Гайдая. У каждого свой стиль. Кто лучший? Можно назвать 100 лучших картин во всех смыслах и самых популярных, но выделить кого-то одного сложно, да и не нужно. Как нельзя сравнивать Есенина с Маяковским, поскольку это совершенно разные поэты, или Гоголя с Булгаковым — и выяснять, кто из них лучше. Это довольно наивно в искусстве. Понятно, что это часть современной информационной жизни.

— Тарковский вызывает повышенный интерес?

— Не могу сказать, что он самый просматриваемый режиссер. Кстати, у заграничных зрителей Тарковский не в первых рядах. Но это не показатель. В лидерах по просмотрам — военные фильмы, если говорить о дальнем зарубежье. Это интересная статистика. Если на территории бывшего СССР популярны комедии, то у иностранных зрителей они не самые востребованные. В дальнем зарубежье в основном военные фильмы пользуются спросом.

— Советские?

— В основном советские, но и российские картины тоже.

— Можете сравнить время, когда вы начинали на «Мосфильме», с нынешним? Когда было сложнее?

— Я начинал работать ассистентом режиссера, был режиссером-постановщиком. Сейчас я директор, и у меня совсем другие функции. Быть директором «Мосфильма» вообще достаточно сложно, хотя я привык. Это огромное предприятие с массой задач и проблем, которые возникают каждый день. Это предполагает совершенно другую меру ответственности. Сложнее в чем? С точки зрения цензуры?

— С учетом общей ситуации, умонастроения.

— Умонастроения всегда разные. Если у людей есть ум, то будет и настроение этого ума. Человек всегда сталкивается с какими-то проблемами. Сказать, что тогда было лучше, а сегодня хуже, нельзя. Я сам почти полвека работаю на студии. И если сравнивать «Мосфильм» с точки зрения технологий и качества, рассматривать его как производственно-технический комплекс, то, конечно, сегодняшний «Мосфильм» не сравнить с тем, каким он был, когда я пришел сюда в середине 1970-х. Это просто другого класса студия, действительно мирового уровня. Она не уступает ни одной другой в мире, а то и превосходит.

С точки зрения творческой атмосферы то время было сильнее. Советское кино середины 70-х генерировало гораздо более интересные художественные идеи, чем сегодня. Но это вопрос не к студии. Другое время было. Сегодня, на мой взгляд, российское кино не является таким же генератором идей, как в 1970-е. Это даже по мастерам видно. Когда я пришел на «Мосфильм», там работали Гайдай, Рязанов, Данелия, Тарковский, Шепитько, Климов, Райзман, Алов и Наумов. Прямо скажем, мастеров такого уровня в сегодняшнем российском кино нет. Вот вам и разница. А с производственно-технической точки зрения нынешняя студия — это колоссальный шаг вперед. А тогда она была плохо оснащена, оборудование было не очень хорошее. В кино это важно. Вот в этом разница. Организация кино вообще была другой. Тогда оно финансировалось через студии, а сейчас — через продюсеров. Но все это мое личное восприятие времени.

— Почему так? Сейчас меньше талантливых людей?

— Это метафизический вопрос. Я могу высказать только свое частное мнение. В советском кино и обществе была идея. Как к ней ни относись, но она была. Своя идея, свой взгляд на мир. В современном российском обществе ее нет. Об этом все время говорят. Нет идеологии и идей. Все очень фрагментарно. Случаются такие периоды в жизни страны. Мы живем в обществе потребления. Так же, как на Западе. Искусство вообще не очень совместимо с обществом потребления. Это и по Западу видно. Разве в западном кино много сейчас художественных открытий? На мой взгляд, нет. А были. В 70-е годы. И уровень мастеров был совсем другим. Это философский разговор. Ситуацию не изменишь приказами сверху или нашими пожеланиями. Это какие-то особые периоды в истории человечества.

— Тем не менее вы не утратили интерес к кино?

— Для меня это очень интересное дело. Когда я стал директором «Мосфильма», это был огромный вызов. По-своему это чрезвычайно творческая и интересная работа. Не забывайте, что мы не получаем финансирования и построили студию без бюджетных средств. В этом есть определенный адреналин. Мало кому в такую ситуацию приходилось попадать. Это сложно, но и интересно, и в определенной степени все равно что снимать кино, но гораздо более масштабно и рискованно. Кино снимать мне нравится.

— Вы еще не определились со следующей своей картиной?

— Пока нет. Замысел должен созреть, должна прийти идея того, чего я раньше не делал. Всегда исхожу из этого. Мне интересны вещи, которые я еще не пробовал. Поскольку я уже давно работаю в кино и снял более 20 картин, то нащупать что-то новое все сложнее.