Основатель семейной клиники психического здоровья объяснил кошмары в подмосковном центре реабилитации для подростков

На волне начавшегося разоблачения все больше экс-пациентов рехаба под Дедовском делятся тем, как именно их истязали. К примеру, тренинг «Карцер», в ходе которого пациент несколько дней не должен покидать кровать, куда ему пару раз в день приносили «плевок» каши и воду, а отойти в туалет можно всего на пару минут. Если верить пациентам, лечащий персонал, а в системе реабилитационного центра он называется «консультантами», поднимал на них руку, а также прибегал к «повсеместному психологическому и сексуальному насилию». Помимо насилия, названного детьми «организованным», пациентов рехаба, позиционировавшего себя как «престижный», якобы заставляли самих убирать помещения. А еще, по словам тех, кто проходил там лечение за немалые деньги своих родителей, им закупали самую дешёвую и некачественную еду, из которой они сами должны были себе готовить. Но даже приготовленную еду им могли не давать сутками, доводя до голодного обморока.

Разумеется, родители, оплатившие недешевое «гарантированное избавление от зависимости» для своих детей, в шоке от этих откровений. И вопрос у них только один, поделенный на две части: как сделать так, чтобы основательницу этой пыточной под прикрытием рехаба саму бросили в карцер, только не лечебный, а самый настоящий? С условием, чтобы перед этим она вернула обманом выманенные у мам и пап деньги?

Тем, кто никогда не сталкивался ни с зависимостями, ни с реабилитацией, крайне трудно поверить в такой беспредел под видом лечения: все же заведение работало не где-нибудь в глухой тайге, а в ближнем Подмосковье, а его создательница охотно общалась с потенциальными пациентами и их близкими по телефону. Этой даме принадлежит не один рехаб, а целая сеть, в том числе и в городах Поволжья, лечат в них не только подростков, но и взрослых — и не только от наркомании, но и от алкоголизма, от игровой зависимости, клептомании (болезненной тяги к воровству) и т. д. Сайт сети и сегодня работает как ни в чем не бывало, суля пациентам «новейшее оборудование» и «полную анонимность и гарантированное отсутствие постановки на учет к наркологу»,. Тут же предупреждают, что самый сложный этап — самый первый, когда организм переживает синдром отмены привычного вещества или действия, от которого сформирована зависимость. Именно в этот момент пациенту необходима изоляция и жесткость, чтобы его, как выражаются наркологи, «тяга» не подсказала ему способ вырваться, чтобы добраться до заветного кайфа.

Именно поэтому те, кто когда-либо сталкивался с наркоманией взрослого или подростка, вообще в кошмары, описанные пациентами, верят не особо, разве что на одну треть.

- Вы даже не представляете, на какую изобретательную ложь может толкать наркомана его тяга! - на условиях анонимности делится мать 17-летнего зависимого из Подмосковья. - Будто в вашего ребенка, в вашу кровинушку, вселился кто-то другой и говорит его голосом! Не зря в старину считали, что в любителей кайфа вселяется бес. А наркологи утешают: это не сын вас обокрал, это тяга его. Я своего отдала только когда он мне пол-дома вынес. Но не в государеву больничку, а за деньги, чтобы на учет не поставили, а то жизнь ведь поломают!

Родители замученных в рехабе несовершеннолетних признают: детишки стали неуправляемы, иначе они не сдали бы их «куда следует». Так, может быть, описанные «карцеры» и уборки с готовками — вовсе не зверства, а терапия того самого «синдрома отмены» ? А после того, как абстиненция пройдена, пациентам показан физический труд - эта истина у нас известна еще со времен вытрезвителей.

С накопившимися вопросами мы обратились к Михаилу - основателю семейной клиники психического здоровья и лечения зависимости в ближнем Подмосковье:

- Может ли описанное привязывание к кровати и прочее быть методами лечения?

- Рехабы бывают разные, среди них есть и жесткие. В одном я, к примеру, своими глазами видел, как в подвале, на дне бассейна без воды сидит на стуле пациент. В этом месте так проходила интервенция, в наркологии это такое организованное нарушение личных границ пациента с целью убедить его начать лечение. А у нас, к примеру, она же проходит в виде мотивационной беседы.

- Вы хотите сказать, что в частных рехабах действуют кто во что горазд — и закону это безразлично?

- Есть частные рехабы, обещающие лишь психологическую помощь. А для них в России никаких регламентов по реабилитации наркозависимых и других зависимых просто не существует. Большинство берут за основу американскую программу групповой терапии, когда пациенты сами лечат друг друга путем обратной связи, за основу, добавляя к ней собственные фантазии. Снимают под это частные дома, как и обещают, «без табличек». Только не потому что очень уж щадят репутацию пациентов - просто это частный дом и есть, клиникой называться не может. В одном только Подмосковье тысячи таких лесных домиков.

- И там с пациентами делают все, что хотят? Почему же все организаторы таких заведений давно не сидят?

- У нас Евгений Брюн сидит (заслуженный врач РФ, бывший главный внештатный психиатр-нарколог Минздрава – авт.), что красноречиво говорит о степени коррупции в наркологии. При сегодняшнем беспределе посадить основателей и персонал таких рехабов можно лишь в случае рукоприкладства и насильного удержания, такое ни одной программой не предусмотрено. Хотя есть просто строгие центры помощи — при храмах, например. На звание клиник они не претендуют, а методики у них жесткие, монастырские, направленные на смирение плоти. Но все равно это не пытки.

- Тогда почему же родители не знают, как наказать тех, кто насильно удержи- вал и мучил их детей? И почему не забрали их из этого ада раньше?

- Несовершеннолетних, насколько я понимаю, в описываемый рехаб помещали сами родители. Если они не пытались сами забрать детей, значит, никакого насильного удерживания несовершеннолетних не было. Мы просто несовершеннолетних не берем на лечение, для этого должен быть специально обученный персонал и подростковые врачи. Если их в том рехабе не было, значит, нарушение уже налицо. Совершеннолетних зависимых, если они решают покинуть наш реабилитационный центр, мы уговариваем остаться, даже умоляем. Распоряжаться собой - их право, но при этом мы понимаем, что это люди зависимые. Ими сейчас не разум руководит, а тяга: вырваться из изоляции и скорее принять уже встроившееся в обмен веществ зависимого вещество. Мы в таких случаях пытаемся мотивировать, донести, достучаться, но не исключаю, что кто-то может и запереть. Но рукоприкладство, если оно доказано, в любом случае преступление.

- Но доказать трудно, потому что про наркомана всегда можно сказать: это не он, это его тяга с вами разговаривает. Поэтому эти «лесные домики» никого не боятся, включая родителей тех, кого истязают?

- Человек в употреблении (на языке рехабов «действующий наркоман» - авт) - существо очень лживое и изворотливое, доверять ему нельзя, это знают все, кто с ними сталкивался. Да, родители, особенно те, кто так измучился, что своими руками отвел дитя в «лесной домик», могут не верить «ужастикам» своих детей из рехаба. И, напротив, верить персоналу, говорящему, что пациент, а вернее, его наркозависимость таким путем оказывает сопротивление лечению. Часто родителям рекомендуют временно ограничить общение с пациентами, чтобы он прошел самый сложный этап абстиненции (отрыва от привычного вещества - авт) без тех, кто напомнит ему о прежнем образе жизни. Нередко родители оказываются до того измотанными борьбой с зависимостью чада, что соглашаются на временное прекращение общения с ним даже с облегчением.

- И что же с этим делать?

- Увы, лечение наркозависимых оказалось очень благодатным полем для нечистых на руку, вплоть до перепродажи пациентов — когда некий врач за определенную мзду рекомендует зависимому определенный рехаб, даже если это нежилой лесной домик. Мое мнение: нужен закон, который пропишет, что такое реабилитационный центр на территории РФ, на какие стандарты опираться, чтобы так называться, каким требованиям соответствовать. А специалисты на местах чтобы рекомендовали не абы куда за гонорар от «домика», а в клиники. Пусть и не только в государственные, но и в частные, лишь бы это было сертифицированное медучреждение — с соответствующей лицензией, оборудованием и персоналом.