Удалось обнаружить некоторые секреты режиссера Гайдая, спрятанные им в знаменитой кинокомедии

Уже опробованное этим автором деление фильма на три самостоятельные новеллы. Много хорошо знакомых актеров и актрис из гайдаевского «пула» в кадре. Фирменные эксцентрические сценки от мастера… Едва завершив работу над лентой «Иван Васильевич меняет профессию», Леонид Иович задумался о своем следующем проекте. Ведь это был период расцвета его творчества, популярный режиссер не хотел терять буквально ни дня впустую.

Только что «переведя на киноязык» произведение замечательного писателя Михаила Булгакова, Гайдай решил продолжить такой «беллетристический» опыт. Теперь к показу на экране он выбрал произведения другого классика отечественной литературы — Михаила Зощенко.

Для экранизации режиссеру приглянулись несколько произведений этого сатирика, но возникла идея их осовременить — аналогичный прием удачно сработал в «Иване Васильевиче…», — то есть перенести действие из 1920-х в 1970-е годы. Придумалось даже название картины: «Тайна, покрытая лаком». Однако худсовет киностудии данные предложения не одобрил. Гайдаю объяснили, что те мещанские пороки и изъяны в обществе, которые бичевал в своих произведениях Зощенко, остались в далеком прошлом. А в нашей нынешней социалистической реальности подобных персонажей и подобных ситуаций попросту не может быть.

Вот так новая комедия и была обречена остаться в «нэпмановском» времени. Именно учитывая специфику второй половины 1920-х, пришлось Гайдаю в соавторстве с драматургом Владленом Бахтиным писать сценарий, а позднее вместе с главным художником Евгением Куманьковым выбирать натуру для съемок. Зато, судя по имеющейся версии, именно вердикт студийного руководства подсказал Леониду Иовичу окончательное название фильма.

Несостоявшаяся соблазнительница

Одна из фирменных «штучек» Гайдая — оригинальная подача титров в его картинах. «Не может быть!» тоже отличается такой особенностью. Зритель читает на экране заставку: «В фильме снимались народные, заслуженные и просто талантливые артисты». Кто бы спорил! Режиссер очень тщательно подходил к выбору исполнителей, у него сложился даже круг «своих» артистов, которых знаменитый мастер комедийного жанра приглашал поработать снова и снова. Хотя были и новички — в данном случае Олег Даль, Вячеслав Невинный…

На сей раз образовалось несколько очень интересных актерских дуэтов.

В новелле «Свадебное происшествие» роль отца невесты, по замыслу Гайдая, должен был сыграть Юрий Никулин. Однако экс-Балбес и экс-Горбунков от предложения Леонида Иовича в итоге отказался, хотя даже фотопробы его сделали. Это был уже второй отказ, впервые подобное случилось во время работы над комедией «Иван Васильевич меняет профессию». Обиженный режиссер зарекся приглашать Никулина в фильмы и взял вместо него другого проверенного исполнителя из состава своей легендарной «криминальной троицы» — Георгия Вицина. Узнав об этом, Людмила Шагалова, которая была утверждена на роль матери невесты, очень обрадовалась. Ведь они с Георгием Михайловичем уже не раз становились партнерами по съемочной площадке, играя при этом родственников. Причем режиссерской волей им довелось воплощать разные родственные отношения разных поколений. Если у Гайдая в «Свадебном происшествии» Шагалова и Вицин находятся на равных — они муж и жена, то в комедии «Женитьба Бальзаминова» эта же пара изображает мать и сына. В еще одном фильме «А вы любили когда-нибудь?» произошла обратная рокировка, да еще и со сменой пола: Георгий Вицин предстал на экране в роли… матери героини Шагаловой.

Каждый из пары Наталья Крачковская — Игорь Ясулович снимался прежде у Гайдая — в фильме «12 стульев», например. Теперь режиссер приготовил им на двоих аж четыре роли, хотя и эпизодические. Наиболее эффектной и смешной была сцена в первой новелле, где эти замечательные актеры изображают супружескую чету — «ценителей искусства», пришедших в дом Горбушкина на устроенную там братом хозяйки дома авральную распродажу, чтобы купить картины. По сценарию, героиня Натальи Леонидовны (в титрах актриса указана как Белогорцева-Крачковская), испугавшись вырвавшегося на свободу поросенка, рухнула посреди двора, а супруг суетливо пытается поднять свою дородную «половину», при этом сам теряя равновесие и падая на нее сверху. Сыграно без всякой фальши: исполнительница, не щадя себя, бухнулась на пыльную, а главное, твердую землю. И так — несколько дублей. «Больно было очень, несмотря на всю мою пышность, — вспоминала позднее Крачковская. — Но самое интересное, когда меня Игорь Ясулович, сыгравший моего мужа, поднимал. Поднимает, поднимает, а поднять не может. Ну я не знаю, придумал он это или на самом деле не мог».

Наверное, далеко не все зрители замечают присутствие этих же артистов в третьей новелле комедии. Крачковская и Ясулович сыграли там эпизодические роли гостей на свадьбе — тоже семейной пары.

Не подвел Гайдая и уже проверенный им недавно по работе над «Иваном Васильевичем» тандем прекрасных комедийных артистов Леонида Куравлева и Савелия Крамарова. Прежние вор-домушник Жорж Милославский и дьяк Феофан в фильме «Не может быть!» превратились в главных героев новеллы «Свадебное происшествие» — ненаблюдательного жениха Володьку Завитушкина (который свою невесту «без пальто и шляпки сроду никогда не видел») и его лучшего друга Серегу. К сожалению, это была последняя роль, сыгранная Крамаровым у Леонида Гайдая, высоко ценившего столь колоритного актера: уже вскоре «дьяк Феофан» уехал из СССР в Америку.

Весьма эффектны и хорошо работают на общее восприятие картины эпизоды новеллы «Свадебное происшествие» с участием еще одной (по сценарию) супружеской пары. Этих персонажей, пришедших на свадьбу, сыграли Готлиб Ронинсон и Эве Киви. Ронинсоновский Иван Израилевич — судя по реакции на его появление хозяина дома, весьма важная шишка. Гайдай предусмотрел для актера очень характерные внешний вид и жесты: военный френч, правая рука заложена за его борт… Явная пародия на самого товарища Сталина! И, вероятно, желая усугубить комедийный эффект, создатели картины нацепили на грудь этого весьма читаемого персонажа вместо Золотой Звезды, которая традиционно фигурирует на многих портретах «отца народов», какой-то значок. Некоторые особо зоркие знатоки-коллекционеры даже смогли определить, что это значок профсоюза работников железнодорожного транспорта.

Созорничав подобным образом с подачей в своем фильме Ивана Израилевича, Гайдай все-таки до последнего опасался, что во время предварительных просмотров новой комедии цензорами, высоким кинематографическим и партийным начальством может возникнуть скандал и от него потребуют вырезать столь крамольные кадры. Однако в итоге все обошлось.

Если Ронинсон до того уже снялся в картине Гайдая — это был персонаж председателя бубличной артели Кислярского в «12 стульях», то для его экранной супруги — актрисы Киви — первая попытка поработать на съемочной площадке у известного комедиографа закончилась неудачно. Несколькими годами раньше красавица эстонка была одной из претенденток на роль соблазнительницы Анны Сергеевны в «Бриллиантовой руке». Но тогда Леонид Иович все же остановил свой выбор на Светлане Светличной. Эве Киви ему показалась слишком холодной, строгой, чтобы убедительно перевоплотиться в столь пикантный образ. Зато для комедии «Не может быть!» прибалтийская блондинка подошла в качестве исполнительницы роли эффектной спутницы главного гостя свадьбы, на которую сразу же запали и жених Володька Завитушкин, и его друг Серега.

Стакан, прищепки и много фантазии

Как всегда на съемочной площадке у Гайдая, артисты импровизировали — с одобрения и даже с поощрения маэстро. Весьма преуспел в этом новичок Михаил Светин. Артист, никогда прежде не работавший со знаменитым мастером комедии, поначалу робел и тушевался, однако потом дал волю своей творческой фантазии, играя в новелле «Преступление и наказание» жадного коротышку — соседа Горбушкиных Виталия Борисовича. Именно ему принадлежит идея, благодаря которой появился один из запоминающихся эпизодов. В сцене, где нахрапистый шурин вызванного в прокуратуру заведующего магазином (актер Вячеслав Невинный) пытается всучить герою Светина костюм, явно ему великоватый, подгонку по фигуре проводят при помощи бельевых прищепок, которыми подтягивают пиджак сзади. В других сценах Михаил Семенович добавил еще несколько колоритных штрихов к портрету своего персонажа. Например, при появлении соседа во дворе у Горбушкиных через дыру в заборе этот любитель халявы между делом украдкой подбирает с земли полено и перебрасывает его на свою территорию, а потом в эпизоде торга за имущество нечистого на руку завмага пытается украсть дешевый хозяйский будильник.

Не подкачал и маститый, воистину народный артист Михаил Пуговкин, который уже неоднократно снимался у Гайдая прежде. Работая в его новом фильме, Михаил Иванович «подарил» режиссеру эффектный фокус со стаканом. Герой Пуговкина Григорий Горбушкин, попав к следователю, разнервничался столь сильно, что никак не может выпить воды: рука дрожит, и стакан бьется о зубы. Кадр смешной, сыграно прекрасно, однако такая «дробь» едва не довела Пуговкина до визита к стоматологу: увесистой стеклянной емкостью он едва не выбил себе передние зубы.

Олег Даль, приглашенный на одну из главных ролей в новелле «Забавное приключение» — актера-любовника Барыгина-Амурского, впервые работал с Гайдаем. Во время съемок сцены, где его герой, идя на свидание, решил при помощи уличного мальчишки-чистильщика навести блеск на свои штиблеты, Олег Иванович вдруг удивил съемочную группу прямо-таки балетным движением. В какой-то момент его рафинированный Анатоль, не переставая петь про Купидона («…Хорошо знает он дело, / У него острые стрелы…»), вдруг подпрыгнул и эффектно поменял ногу на ящике чистильщика.

Из числа актерских импровизаций, правда, спровоцированных режиссером, — «именные» жесты главных героев. Леонид Иович хотел, чтобы некоторые из персонажей первого плана регулярно повторяли в кадре каждый какое-то характерное движение. Но придумать его предстояло самим исполнителям. Так, Вячеслав Невинный «снабдил» своего торговца пивом жестом с поглаживанием щек возле губ двумя пальцами. Светлана Крючкова, сыгравшая роль соблазнительницы Зинули во второй новелле, несколько раз по ходу «Забавного приключения» резко сдувала наверх со лба локон волос. Ну а Евгений Жариков — в комедии эффектный, но молчаливый ценитель женской красоты Николай, воистину монументально сморкался в затруднительной ситуации.

Только Штирлица и не хватает

Гайдай не был бы Гайдаем, если бы не вставил в свою новую комедию несколько так называемых «пасхалок» — скрытых в кадрах и фонограмме шуток, намеков. Леонид Иович — мастер подобных изобразительных и звуковых «прибамбасов». Если внимательнее всматриваться и вслушиваться в происходящее по ходу комедии «Не может быть!», некоторые из гайдаевских «закладок» можно обнаружить.

Одна из них продолжает череду эмоциональных размышлений на тему о стоимости спиртного, зашифрованных в автомобильных номерах и уже встречавшихся в предыдущих фильмах. Напомним, в «Бриллиантовой руке», например, Лелик — герой Анатолия Папанова, разъезжал на «Волге» с регистрационным знаком 28-70 ОГО; именно 28 рублей 70 копеек стоила бутылка водки «Московская» до денежной реформы 1961 года. Теперь последовала следующая «серия»: когда неуклюжий черный автомобиль привозит завмага Горбушкина к зданию прокуратуры, в одном из кадров видна надпись на номерной жестянке — БА 3-12. С учетом вышеупомянутой «пасхалки» из комедии про контрабандистов этот ребус уже легко разгадать: возглас удивления от новой цены поллитровки «Столичной», которая после 1961-го стала стоить 3 рубля 12 копеек.

Другая шуточка Гайдая скрыта в заставках с указанием времени и места действия, периодически появляющихся в первой части по ходу киноповествования. «9 час. 15 мин. Новолиповая площадь (бывшая Стародубовая)», «11 час. 03 мин. У прокуратуры», «11 час. 59 мин. Зайцев пер. (бывш. Волчий тупик)». Режиссер таким образом устроил «перекличку» с недавно вышедшим на экраны и завоевавшим громадную популярность сериалом «Семнадцать мгновений весны». Помните? «2.III.1945 (11 часов 40 минут)», «Берн. Особняк специального ведомства США»…

Есть интересная «подложка» и у сцены начала интимной встречи Барыгина-Амурского с Зинулей из второй новеллы. Персонаж Олега Даля — этакий нервный и опасливый мужчина, оказавшись в комнате любовницы, муж которой ушел по делам, вдруг забывает про цели своего визита сюда: ему мерещатся какие-то размеренные тяжелые звуки, будто кто-то приближается к их убежищу. В ответ на вопрос недоумевающей барышни: «Что с вами?» — испуганный Анатоль через паузы от перехваченного дыхания произносит: «Вы слышите… Грохочут… Сапоги…» Получившаяся в итоге фраза незадачливого любовника отсылает нас к первым строчкам одного из самых известных произведений Булата Окуджавы — «Песенке о солдатских сапогах»: «Вы слышите: грохочут сапоги, / И птицы ошалелые летят…» Таким способом Гайдай решил напомнить, что снявшиеся у него Олег Даль и Михаил Кокшенов когда-то были исполнителями главных ролей в фильме «Женя, Женечка и «катюша», автором сценария которого являлся как раз Булат Шалвович.

А вот еще один «притаившийся» прикол из фильма «Не может быть!» получился не по воле режиссера, а, скорее всего, по недосмотру редакторов. В начале первой новеллы мы видим главного героя завмага Горбушкина у него дома читающим газету с сообщением о тюремном сроке, полученном одним из его коллег. В кадре дана крупным планом газета «Известия», и можно прочитать дату на первой полосе: «Вторник, 21 августа 1927 года». Это вполне соответствует периоду, о котором идет речь в фильме. Однако дотошные исследователи картины выяснили, что в полном соответствии с ее названием такого никак не может быть. Проверка по старым календарям показывает: в 1927-м 21 августа пришлось на воскресенье.