Валерий Фадеев: проблему мигрантов за год не решить

- СПЧ и вы продвигали вот эту идею о том, что в наших школах не должны учиться дети мигрантов, не знающие русский язык. Закон был принят. И сейчас, насколько я понимаю, ситуация такая, что у нас, по оценкам МВД, буквально несколько сотен тысяч детей мигрантов находятся вне образовательных учреждений. Что с ними делать? Если их родители не выполняют свои родительские обязанности по обеспечению образования детей, это административное правонарушение. А раз получена «административка» - до свидания, возвращайся домой?

- Мы исходим в Совете из прав детей. По закону все дети должны учиться. И имея в виду дух XXI века, да и XX-го: это великое достижение гуманизма, что все дети учатся. В первую очередь, Европы и Советского Союза. Теперь выясняется, что не все дети учатся, значит, надо принять какие-то меры.

За получение среднего образования детьми отвечают родители. И по российской Конституции, и точно так же по конституциям тех стран Средней Азии, откуда приезжают мигранты. Там точно такие же законы, причём наказание за неисполнение родителями своих обязанностей в части образования детей даже жёстче, чем у нас.

Вот теперь имеем детей, которые здесь, на территории России, не учатся. Надо заставить родителей обеспечить получение детьми образования. Если они хотят продолжать жить в России, тогда нужно каким-то образом обучить их русскому языку, чтобы они могли попасть в школу. Если родители не могут обучить их русскому языку, то дети должны вернуться в свои страны и там учиться в своих школах на своём национальном языке. Если родители отказываются это делать, только тогда вступают в силу инструменты наказания. А их надо наказывать вплоть до выдворения из страны, если они не хотят выполнять российские законы. Но ещё раз: на первом месте не депортация, а требование обеспечить право любого ребёнка на образование.

- Логично. Либо образование здесь, либо образование на родине.

- Следующий шаг: когда трудовой мигрант въезжает в Россию с детьми, он заранее должен знать, где они будут учиться. Сейчас этого нет. Но этого надо добиваться. Точно так же мы должны добиваться того, что когда мужчина или женщина хотят приехать в Россию, чтобы работать и заработать деньги, они заранее должны знать, где они будут работать.

И за их въезд сюда, за их работу в первую очередь отвечает работодатель. Работодатель, а не государство и не МВД. МВД может только контролировать выполнение закона. Точно так же и с детьми: родители должны знать, куда они денут своих детей, в какой школе они будут учиться, готовы ли они учиться, знают ли они русский язык. Они могут заявить о том, что дети будут получать домашнее образование. Но тогда наши соответствующие органы власти должны контролировать получение этими детьми образования.

Надо выявить всех детей, которые въезжают в Россию или на данный момент здесь находятся. Ещё раз: не для того, чтобы их репрессировать, а для того, чтобы они умели читать, писать и желательно что-нибудь ещё могли знать и уметь.

- Очень часто говорят, что вообще избежать этой проблемы можно, если запретить трудовым мигрантам завозить сюда свои семьи.

- В принципе надо переводить это в деловые отношения. Если человек хочет приехать в Россию, заработать деньги — добро пожаловать. Но вот эти социальные аспекты, которыми очень многие в России недовольны, — женщины приезжают сюда беременные, рожают, в женских консультациях, говорят, зачастую большая часть посетительниц уже иностранцы-мигранты, - это нездоровая ситуация. Это ненормальная ситуация.

- Перевод в деловые отношения - это опять же вопрос работодателя. Если работодатель готов, предположим, принять не просто мигранта, а вместе с семьёй...

- Если работодатель готов принять семью, то где они будут жить? Где будет жить семья? Не ютиться же в подвалах? А какие будут условия жизни у детей? И обязательно, чтобы платили налоги «в белую». Конечно, если работодатель готов принять семью и решить все эти вопросы, то, в общем, это в каком-то смысле его право.

- Вытекающий отсюда вопрос — что не делается в вопросе контроля за миграцией?

- Сейчас рано говорить о том, что не делается. Важно отметить, что началась серьёзная государственная работа. Это и законы соответствующие, и серьёзные изменения в Министерстве внутренних дел. Там создаются профильные службы. Ситуация с миграцией непростая, и законодательная власть, и исполнительная это осознаёт. Это означает, что общественное движение, публикации, работа СПЧ, в том числе не прошли даром.

Не следует ожидать, что проблема будет решена за год — нет, это тяжёлая проблема.

- Вы только что говорили, что это вопрос деловых отношений, это вопрос работодателя. Вот в эту сторону законодательных инициатив нет.

- Ещё год назад было такое сопротивление со стороны потенциальных работодателей, что об этом даже не говорили. Сейчас уже хорошо, что об этом всерьёз говорят. Это тяжелейшая проблема, она постепенно начинает решаться, и она будет решена. Надо двигаться в сторону организованного набора.

- Хорошо, пока вот этот процесс идёт, проблема всё равно острая. Возникает какая-то реакция, что называется, снизу?

- Если говорить о локальном активизме... Меня обвинят, скажут, что я поощряю стукачей... Ну вот, скажем, «резиновые квартиры». У нас, как известно, не хватает участковых, они перегружены работой. Но местные активисты могли бы сообщать о «резиновых квартирах» — это, в общем, всё более или менее известно. Это надо, наконец, пресечь. Или более сложный вопрос, но всё-таки: какие-то дежурства, какие-то дружинники, которые следят за порядком. Если говорить о дружинниках, как это было в советское время, то они, безусловно, должны взаимодействовать с полицией. Вот этот низовой активизм, наверное, может быть полезен.

- Условно «сверху» есть зато другой активизм. Духовное управление мусульман выпустило фетву о запрете мусульманам-курьерам доставлять не халяльные продукты и так далее. Они провокаторы?

- Они умные. Они прощупывают реакцию. Ну, хорошо, вот с этой фетвой мы провели небольшой анализ. По нашему мнению, это фетва нарушает пять статей Конституции Российской Федерации. Мы считаем, что это серьёзно. Соответствующие институты власти должны разобраться с этой ситуацией. Почему, собственно, есть такие организации, которые позволяют себе нарушать Конституцию? Это серьёзное нарушение. Пусть разбираются. Для этого есть МВД, прокуратура, Министерство юстиции. Но ни одно нарушение Конституции, независимо от того, кто совершает это нарушение — религиозные организации, общественные организации, политические партии, — нельзя допускать. Нельзя пропускать без внимания нарушение Конституции.

- Хорошо, ну тогда всё-таки личный вопрос, поскольку 10 октября вам исполняется 65 лет. Что вы считаете своим достижением, которым вы гордитесь?

- Если я скажу правду, читатели меня не поймут. Но пусть они меня не поймут. Ну, или кто-то подумает, что это шутка.

Понимаете, наши звёздные минуты в жизни или часы, кому повезло, — это совсем не то, что пишут в биографиях или в каких-то официальных бумагах.

Я в армии служил. Уже был старшим лейтенантом, дембелем. Ракетные войска стратегического назначения, 104-й ракетный полк, 10 ракет по 6 атомных боеголовок по 750 килотонн на каждую — всё серьёзно. «Сатана» они назывались в западной классификации, самые мощные ракеты.

И вот у нас была комплексная проверка полка, в том числе проверка строевой подготовки офицеров и прапорщиков. Два человека получили пятёрку за индивидуальную строевую подготовку. Как сейчас помню, лейтенант Волков, который ещё даже в Суворовском училище учился, и я — простой штатский «пиджак» из Москвы. Только двое, мы с ним, получили пятёрку за строевую подготовку! А потом проверяющий полковник указал мне командовать строем ракетного полка в движении. И я получил четвёрку. Это, может быть, одно из самых крутых событий в моей жизни.

Редакция от всей души поздравляет Валерия Фадеева с юбилеем!