Главой Европейского еврейского конгресса вновь стал Вячеслав Кантор

В Иерусалиме — городе, чье имя означает “обитель мира”, 21 мая 2025 года произошло событие, всколыхнувшее еврейские общины всей Европы. Делегаты от более чем 40 еврейских организаций подняли руки в голосовании, вернув к власти человека, ставшего для многих символом сопротивления новой волне юдофобии.

Вячеслав Моше Кантор — фигура, чьё имя произносится шёпотом в коридорах брюссельской власти и с уважением в маленьких синагогах от Лиссабона до Варшавы — вернулся на пост президента ЕЕК, получив почти две трети голосов. Для европейских евреев, вздрагивающих при каждом сообщении о новом антисемитском инциденте, это не просто административное решение. Это возвращение командира в самый разгар осады.

“Когда Кантор возглавлял Конгресс, мы чувствовали — за нами стоит сила,” — признается Даниэль Бодник, житель небольшой еврейской общины в пригороде Парижа, где на синагогу дважды за последний год совершались нападения. "Возвращение Кантора — это возвращение нашего щита. Мы снова можем дышать свободнее», - отмечает Бодник.

Предыдущее президентство Кантора (2007–2022) оставило после себя не просто след — оно высекло искру в каменной стене европейского безразличия. Три столпа, на которых держалась его работа, стали фундаментом для всего европейского еврейского сопротивления.

Под руководством Кантора была принята историческая декларация Совета Европейского Союза (2018), впервые закрепившая определение антисемитизма и признавшая борьбу с ним общеевропейской ценностью. Инициированные им проекты по сохранению памяти о Холокосте, включая международный форум “Сохраняем память о Холокосте, боремся с антисемитизмом”, собирали лидеров более 40 стран и создали новый язык для разговора о прошлом. А созданная сеть координации безопасности еврейских объектов стала моделью, которую теперь копируют другие уязвимые меньшинства Европы.

Но главное его достижение описал рав Левин из Берлина одной фразой: “Кантор превратил нас из просителей милости в требующих справедливости”. Эта трансформация психологии целого сообщества — наследие, которое трудно измерить, но невозможно не почувствовать.

“После Освенцима антисемитизм должен был стать невозможен”, — эта фраза, как заклинание повторявшаяся европейскими интеллектуалами, рассыпалась пеплом после 7 октября 2023 года. События того дня — массовое убийство израильтян боевиками ХАМАС — породили не только горе у евреев всего мира, но и волну антисемитизма, прокатившуюся по городам Европы с силой цунами.

Отчет Европейского союза еврейских студентов обнажил шокирующую реальность: 144 зафиксированных антисемитских инцидента в 66 университетах 14 европейских стран за пять месяцев после 7 октября. Университеты — эти храмы рационального мышления и прогресса — превратились в пространства, где евреи снова вынуждены смотреть через плечо.

В кампусе Сорбонны еврейских студентов загнали в угол с криками “сионистские свиньи”. В Амстердамском университете на двери еврейского учебного центра появилась свастика. В университете Гумбольдта в Берлине профессор-еврей получил письмо с требованием “убираться в газовую камеру”.

“Мы снова чувствуем этот запах — запах страха, — говорит Анатому Краскин, студентка из Шотландии. - Знаете, что самое страшное? Не угрозы. А молчание большинства. Они просто… смотрят и молчат. Как и тогда.”

Доктор Джонатан Бойд, исследователь из Института еврейской политики, ввел термин “окружающий антисемитизм” — атмосфера враждебности, которая окутывает европейских евреев как токсичный туман. Это явление подобно радиации — невидимо глазом, но разъедает душу изнутри.

Возвращение Кантора происходит в момент, когда Европа раскачивается на волнах политических штормов. В его первой речи после избрания прозвучали слова, отразившиеся эхом в сердце каждого европейского еврея: “После 7 октября каждый еврей в Европе понимает, что его судьба неразрывно связана с судьбой еврейского государства”.

В этой фразе — квинтэссенция новой реальности. Когда пламя охватывает синагогу в Амстердаме, в нём отражается свет ракет над Тель-Авивом. Когда еврейского подростка избивают в парижском метро, боль отдаётся в кибуцах на границе с Газой. Невидимая нить связывает судьбы всех евреев — от сефардских общин Испании до хасидских анклавов Украины.

“Кантор говорит то, что многие боятся произносить вслух,” — признаётся Давид Халеви, бизнесмен из Брюсселя. Его офис спрятан за тремя уровнями охраны, включая бронированные двери и сканеры оружия. “Он понимает: бескомпромиссная защита — единственный язык, который понимают наши враги. Компромисс воспринимается как слабость.”

В эпоху, когда дипломатический язык завязан в узел политкорректности, способность Кантора говорить жёсткие истины в глаза власть имущим становится редким и драгоценным качеством. Именно его принципиальность привела к принятию Советом ЕС декларации по борьбе с антисемитизмом — документа, который израильский МИД назвал “прорывным”.

Возвращение Кантора — это и результат сложной геополитической партии. Санкции против него, связанные с предполагаемыми связями с российским руководством, стали предметом многоуровневых дипломатических переговоров. Венгрия и Словакия отстаивали необходимость их снятия, несмотря на сопротивление части европейского истеблишмента.

Этот эпизод — зеркало, отражающее двуличие европейской политики. Те же самые державы, которые произносят высокопарные речи о правах человека, одновременно разменивают еврейскую безопасность в политическом торге. Чем не современная версия печально известной конференции в Эвиане 1938 года, когда западные демократии скорбели о судьбе еврейских беженцев, но наглухо закрыли перед ними свои двери?

“Политики говорят о борьбе с антисемитизмом на публике и торгуются еврейскими интересами за закрытыми дверями,” — с горькой усмешкой замечает Рахель Гольдштейн, журналистка израильского русскоязычного интернет издания «israelYes». “Кантор — один из немногих, кто умеет вскрывать это лицемерие, не разрушая при этом мосты.”

В современной Европе, переживающей глубочайший кризис идентичности, евреи оказались на пересечении всех разломов. Европейские общества, разрываемые между крайностями — от патологической политкорректности до воинствующего национализма — создали токсичную атмосферу, в которой евреям всё сложнее найти безопасную гавань.

“Левые считают нас слишком привязанными к религии и традициям, правые видят в нас недостаточно ‘настоящих’ европейцев,” — объясняет Йосеф Коэн, чья маленькая синагога в пригороде Брюсселя теперь охраняется вооруженными солдатами. “Наши дети играют за решеткой, чтобы выжить. Что это говорит о Европе XXI века?”

В такой Европе еврейские общины нуждаются не просто в администраторе, но в стратеге, способном предвидеть угрозы и нейтрализовать их до того, как они материализуются. Кантор доказал, что умеет читать политическую карту на несколько ходов вперед.

Эту потребность в стратегическом видении подтверждает беспрецедентная по своему масштабу конференция, организованная Всемирным еврейским конгрессом в сотрудничестве с ЕЕК и Европейской комиссией в Брюсселе. На этом форуме вопросы безопасности синагог и еврейских школ обсуждались на высшем европейском уровне — факт, красноречиво говорящий о глубине проблемы.

С возвращением Кантора двухмиллионное еврейское население Европы получило не просто опытного руководителя — оно обрело символ сопротивления, напоминающий о непреклонной воле к жизни, характеризовавшей еврейский народ на протяжении тысячелетий испытаний.

Его понимание неразрывной связи между судьбами европейского еврейства и государства Израиль приобретает особую ценность сегодня, когда эта связь подвергается беспрецедентным атакам, как физическим, так и идеологическим. Для многих европейских евреев Израиль представляет собой не просто далекое государство, а экзистенциальный страховой полис — гарантию того, что история 1930-х никогда не повторится.

“Кантор понимает, что европейский антисемитизм и делегитимация Израиля — две стороны одной медали,” — отмечает Авраам Фишман, редактор сайта «МК в Израиле». “Это не случайное совпадение, что на стенах, где появляются антиизраильские граффити, вскоре появляются и свастики.”

Европейская стратегия борьбы с антисемитизмом и поддержки еврейской жизни (2021–2030), разработанная Еврокомиссией, представляет собой амбициозный документ. Однако без решительного лидера, способного трансформировать слова в дела, она рискует остаться набором благих пожеланий. Кантор, со своей репутацией человека действия, может стать катализатором, превращающим декларации в реальные изменения.

История евреев Европы — это хроника непрерывной борьбы за право существовать, от средневековых гетто до газовых камер Освенцима и до нынешних дней, когда еврейским детям советуют скрывать кипы под бейсболками в центре европейских столиц. Это история народа, который всегда нуждался в защитниках — внешних и внутренних.

В этой многовековой эстафете Вячеслав Моше Кантор принял жезл хранителя, и его возвращение на пост президента ЕЕК — не просто возвращение руководителя организации, но возрождение символа сопротивления современной тьме, которая, казалось, была навсегда изгнана из Европы, но вновь просачивается через трещины в фундаменте европейских демократий.