В советской Москве было всего два места, где женщины, да и мужчины, могли стать чуточку моложе или что-то поправить в своей внешности. Это НИИ косметологии на Ольховской улице и Институт красоты на Калининском проспекте. НИИ, как и положено научно-исследовательскому учреждению, занимался теорией. А в Институте красоты на всю мощь работала практика. Именно сюда, на Калининский проспект, ходили звезды советского кино и министерские жёны. Возглавляла это почти закрытое заведение Инна Ивановна Кольгуненко – легендарная дама, одна из ярких фигур неофициального советского высшего общества. О своей бывшей начальнице вспоминает начинающий тогда хирург института красоты Александр Тепляшин.
— Инна Ивановна была очень властной дамой, у нее были связи, она была внешне очень привлекательна и у нее был вкус. В институте ходили слухи, что любовница самого Владимира Промыслова, председателя исполкома Моссовета. Не знаю, правда или нет. Но только она смогла в советском союзе создать частную клинику. Ведь прием в институте красоты был платный. Без связей, конечно, это сделать невозможно, - уверен первопроходец пластической хирургии.
При всеобщей бесплатной медицине прием в Институте красоты был платным. Хоть и стоили услуги недорого даже по советским меркам. Пластика лица стоила 40 рублей, пластика носа – 50 рублей, пластика живота – 80 рублей. При средней советской зарплате любой желающий мог накопить желанную сумму, но не все могли попасть в заветный чертог красоты, вспоминает Сергей Кулагов — начинающий тогда хирург института красоты.
— Конечно, прием был ограничен, хотя, мы принимали не в пример сегодняшнего времени. У нас было ограничение на прием: 25 человек. И очередь выстраивалась рано утром на весь Калининский проспект.
Требования к персоналу Института были самые жёсткие. В Советском Союзе не все девушки могли позволить себе выглядеть хорошо, но в этом заведении врачи, медсёстры и даже нянечки обязаны быть эталоном красоты. За этим зорко следила хозяйка заведения.
— Салон красоты «Чародейка» с левой стороны, а Институт красоты – справа. И если косметичка, которая сидела на приеме, была без маникюра или не причесана, директор ее снимала с приема, давала 3 рубля, и говорила: «Иди делай маникюр и укладку». Она хорошо понимала, что тот, кто работает в красоте, должен сам хорошо выглядеть, — рассказывает Александр Тепляшин.
Список услуг института красоты почти не отличался от современного набора пластических операций. Советские хирурги изменяли носы, делали круговую подтяжку, увеличивали грудь, убирали живот… Вот только методы их работы наводили ужас. Новая грудь, к примеру, вырезалась из тела пациентки.
— У женщин, у которых большие ягодицы, мы удаляли, вернее, вырезали фрагмент по типу арбузной корки, и рубец укладывался в ягодичную складку, и вот из этой арбузной корки, мы сворачивали такую шапочку, и вставляли в это свои ткани. И в общем, они приживались, — вспоминает молодой тогда сотрудник Института Красоты Сергей Кулагов. — С учетом того, что ткани давали небольшую усадку, так как жир рассасывался, но в целом, когда у женщин вообще не было груди, это решало многие проблемы.
Операцию по созданию новой груди проводилась далеко не по эстетическим причинам. Такое вмешательство позволялось, если женщина перенесла удаление молочных желез из-за онкологического заболевания. Хотя ничего невозможного не было, и в советское время: женщины с абсолютно нулевым размером груди имели право получить направление на маммопластику. Были в арсенале первых советских пластических хирургов и своего рода импланты. Сейчас эта технология звучит как полная жуть.
— Если пациентка хотела увеличить грудь на несколько размеров, то в Институте красоты ей предлагали вшить под кожу капсулу с подсолнечным маслом, - рассказывает Сергей Кулагов. — Это был метода профессора Вишневского. Он придумал введение под молочную железу пластмассовых, капсул. И через какое-то время, когда все хорошо приживалось, туда вводили масло, и зашивали. И это давало очень хороший эффект. Мягкая, естественная грудь.
Правда, масло время от времени приходилось докачивать. С помощью инъекций. Материалы для капсулы могла быть как искусственные, например, мягкая пластмасса, так и натуральные – внутренности крупного рогатого скота.
- Хирурги шли на мясокомбинат, брали перикард – сердечную оболочку от коров. Его специально вымачивали в формалине, чтоб лишить антигенных свойств, и вшивали, заполняли подсолнечным маслом, стерильным, — вспоминает Александр Тепляшин.
Можно было наполнить резервуар и свиным жиром. Его тоже брали на том же мясокомбинате. Грудь при этом приобретала хорошую форму, но на ощупь была как камень.
Институт красоты приносил в советский бюджет неплохие деньги – ведь в стране было не так много хозрасчетных клиник. Но несмотря ни на что оснащалось «золотое дно» советской медицины в последнюю очередь.
— У нас не было одноразовых скальпелей, которые сейчас просто - элементарные вещи. У нас не было шовного материала, который есть сейчас. Мы использовали конский волос, например, или просто шёлк, и довольно грубый шёлк. Поэтому рубцы были не такие, как сейчас. Они были заметные, - рассказывает Сергей Кулагов. — И рубец за ухом вообще был такой опознавательной точкой, которую все знали. И стоит поднять ухо, как ясно было: сделали пластическую операцию.
И всё же ради красоты женщины шли на любые жертвы. Попасть в институт красоты было почти невозможно. Запись растягивалась на годы. И только известные артисты заходили сюда вне очереди.
— Была должность заведующего стационаром. И через него все артисты попадали на стол без очереди, - делится советскими лайфхаками пластический хирург.
В начале 70-х в стационаре Института красоты появилась новая пациентка. Она уверенно прошла мимо регистратуры и направилась в кабинет заведующего отделением. В быстро промелькнувшей фигуре никто не узнал актрису, блиставшую в фильме «Карнавальная ночь». Со дня её появления на экранах прошло 17 лет. С тех пор у Людмилы Гурченко не было главных ролей, она не играла в театре. О ней стали забывать...
Как рассказывали старожилы Института Красоты, впервые Гурченко появилась в его стенах в 1973 году. Тогда ей предложили роль в музыкальном фильме «Соломенная шляпка». Ее героиня должна петь, танцевать, играть в одном кадре с звездой советского кино — Андреем Мироновым. Актриса не хотела упустить такой шанс. И — впервые легла под нож пластического хирурга. Актриса изменила форму носа, которую ненавидела очень давно.
— Есть люди, у которых есть несоответствие его внутреннего виденья, внутреннего ощущения себя, и той внешности, которая ему дана от природы. И тогда человек идет к нам. И вот Гурченко, видимо, человек, который чувствовал, что она должна выглядеть по-другому, - рассказывает Сергей Кулагов. - Она себе не нравилась, она не соответствовала своему внутреннему образу. И она стремилась изменить это.
Конечно, дело в не курносом носе. Зрители полюбили Гурченко с ее натуральной внешностью. Но сама актриса чувствовала себя увереннее после пластики. И это чувство становилось все более навязчивым. Как говорят пластические хирурги, Людмила Марковна стала зависима от пластических операций. По их скромным подсчетам, у легенды советского экрана было около 80 вмешательств во внешность.
— Она делала омолаживающие операции, но не только. Ну, трудно найти границу между омолаживающей и реконструктивной операцией, какой-то коррекцией того или иного участка. Ну, например, грыжи нижних век – это не только омолаживающая, но и меняющая, в общем-то, рельеф, — рассказывает Сергей Кулагов.
Настал момент, когда перед актрисой закрылись двери Института красоты. Хирурги не решались делать ей очередную подтяжка. Кожа на лице слишком истончилась, дело могло кончиться плохо.
- Людмила Гурченко у меня не оперировалась, я ее консультировал. Она уже сделала много операций, и честно говоря, когда она пришла на очередную операцию, я просто не решился. Не решился, потому что это было чрезвычайно опасно, поэтому, я отказал ей, - рассказал Кулагов.
Актриса хотела сделать очередную пластику век. Это одна из самых популярных омолаживающих процедур. Кожа здесь всегда много, она отвисает и её устранение даёт хороший эффект. Но такой процедурой нельзя злоупотреблять.
- Пластика верхних век - она чревата тем, что человек не может закрыть глаза. Если удалить больше кожи, чем можно, то особенно во сне, они спят как бы с полуоткрытыми глазами. И для партнёра это довольно страшная вещь. Хотя они сами этого не осознают, но, в общем-то, вы представляете себе. Поэтому здесь очень осторожно надо что-то делать, - говорит пластический хирург.
И все же через некоторое время хирург Сергей Кулагов заметил, что актриса всё же сделала пластическую операцию. Получив отказ у одного врача, она пошла к другому и добилась своего.
Коллеги восхищаются Людмилой Гурченко. В какой-то мере она пожертвовала собой и положила свое здоровье на алтарь искусства. Также было и с Любовью Орловой — другой многократной пациенткой Института Красоты. Актрисы объявили войну старости и вышли победителями. Хотя, безусловно, потеряв здоровье и ускорив свой уход из жизни.
Но другие звезды сходили в Институт Красоты один раз и на том успокоились. Так, Маргарита Терехова один раз сделала ринопластику: изменила форму носа «сапожком» на изысканную аристократическую. И как результат — стала эталоном красоты по-советски.
Каждый пластический хирург знает, что любое изменение внешности — это своего рода психологический тренинг. Операция меняет не только облик, но и состояние пациента.
— Мне трудно передать это словами, я вам расскажу эпизод. Мы проводили конференцию медицинскую на эту тему, и решили показать этих пациенток. До операции эти женщины, ну с огромным трудом даже в присутствии врача лечащего раздевались, и показывали свою грудь. А на этой конференции, когда мы их попросили показать грудь, они мгновенно разделись, и ходили по рядам с улыбкой, ну вот так, - вспоминает Сергей Кулагов.
В конце 90-х под нож отправилась и русская красавица Нонна Мордюкова. Она долго сторонилась Института красоты. Актриса Лионелла Пырьева вспоминала, что Нонна Викторовна не выносила даже обычный массаж лица. Как-то Лионелла отвела подругу к своему косметологу, но во время процедуры актриса пустилась в бега: вскочила с кушетки, ударила мастера по рукам и рассерженно обратилась к ней с вопросом: «Что ты меня лапаешь?». Но когда от наркотической зависимости погиб ее единственный сын Владимир Тихонов. Горю актрисы не было конца. Депрессия накладывалась на полное отсутствие работы: в лихое десятилетие весь советский кинематограф летел в тартарары. А еще и надвигающаяся старость, которой не рада ни одна женщина. Тогда-то подруги и посоветовали Нонне обратиться к пластическому хирургу. Она пошла в Институт красоты и сделала круговую подтяжку. И это дало ей силы жить дальше.
Звезда 50-х Инна Макарова стала одной из первых клиенток Института красоты. Когда ее слава стала уходить, она решилась на «круговую». В то время эта операция была как русская рулетка: повезет – не повезет. Успех не гарантировали даже самые золотые руки хирургов. Техника пластической хирургии ещё не была отработана. И всё же когда Инне Макаровой предложили очередную роль, она решилась на пластику.
Актрисе не повезло, операция прошла неудачно. Отеки не спадали полгода. К долгожданным пробам Инна Владимировна так и не успела восстановиться, но пробы уже отошли для не на второй план. Главным стало спасти лицо. Что ей в результате и удалось. Инна Макарова прожила долгую жизнь и сохранила привлекательное лицо без всякой помощи со стороны пластической хирургии.
Самой высокопоставленной пациенткой первой советской эстетической клиники была министр культуры Екатерина Фурцева. Высокую должность она получила в 50 лет. Выглядеть лет на 20 моложе ей помогал все тот же Институт Красоты.
— Однажды министр культуры уехала в отпуск и вернулась из него заметно похорошевшей. Все удивлялись прекрасному отдыху в Сочи, но на самом деле Фурцева тайно сделала пластическую операцию. Свой ежегодный отпуск она провела не на море, как обычно, а на даче, ожидая, когда спадут отеки. Чтобы пресечь сплетни, министр даже не показывалась в Институте красоты. Операцию ей делал специалист клиники, но в закрытом кабинете кремлевской больницы, — делится тайнами Александр Тепляшин.
Только в 90-х в распоряжении Института красоты и прочих клиник оказался иностранный силикон. Он-то и сделал настоящую революцию в истории пластической хирургии. Лицо и тело можно было изменить всего за несколько уколов. Появились и первый саморассасывающиеся нити. И американские буклеты по проведению пластики. Началась совершенно другая история. Но история отечественной пластической хирургии, началась именно в СССР, во многом благодаря смелости и решительности как советских хирургов, так и их первых пациентов.
Обсудить