Главную проблему национальной безопасности без участия Церкви не решить

Кто-то может подумать: XXI век на дворе, высокие технологии, цифровизация, искусственный интеллект — какая Церковь, зачем священники опять лезут со своими баснями о Боге? Но власть и государство на самом деле явления мистические, религиозные. Размышляя над причинами грехопадения первых людей в раю, преподобный Ефрем Сирин пришел к выводу, что плодом познания добра и зла была Евхаристия, то есть причастие, но Адам и Ева в этой самой великой святыне увидели просто еду. То есть причиной грехопадения было кощунство, которое выразилось в потребительстве.

Изучая характер деформаций общественного сознания на Западе, выдающийся православный исследователь иеромонах Серафим (Роуз) выявил доминанту, каковой, по его мнению, является нигилизм. Отец Серафим выделял несколько стадий развития нигилистического мировоззрения: либерализм, реализм, витализм и, наконец, полное господство нигилизма с последующей заменой его некой единой религиозной верой, не имеющей ничего общего с традиционными религиями. В политической реальности нигилизм проявляет себя в первую очередь как паралич власти. Нигилистическая форма правления, которой более всего подходит наименование анархии, есть форма правления, ориентированная исключительно на этот мир, у нее нет никакой высшей цели, кроме земного счастья, то есть идеалов потребления. Насаждение потребительских настроений приводит к атомизации общества, поскольку для человека главным в жизни становится он сам, его комфорт и благополучие. Он становится неспособным пожертвовать чем-то ради другого человека или ради общины. С этой точки зрения насаждение потребительских идеалов не что иное, как управленческая модель, способная разрушать целые государства. Помните шутку: для того чтобы победить американского солдата, надо отобрать у него рулон туалетной бумаги? А в каждой шутке только доля шутки, ведь проще всего управлять человеком, для которого главное в жизни его комфорт и желудок.

Собственно, это и есть та самая идея всепланетарной власти антихриста, о которой писал Ф.М.Достоевский в «Братьях Карамазовых»: «Но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух земли (имеется в виду Христос. — Р.К.) и сразится с тобою… Человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. «Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!» — вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против тебя и которым разрушится храм твой… Люди найдут нас и возопиют к нам: «Накормите нас!».

Такая идея власти очень хорошо работает на практике. Автор этих строк два года назад переехал в Москву из Киева и своими глазами наблюдал, как украинцам навязали установку, что им надо интегрироваться в Европу. Зачем? Да потому что там сытно! И ради этого потребительского идеала украинцы отдали управление своей страной в руки западных посольств и согласились на чудовищный конфликт с Россией.

Уверен, что и советский проект проиграл именно потому, что не содержал в себе мистического, религиозного ядра. Если еще в 1930–40-х годах была хоть какая-то идея светлого коммунистического будущего, а потом необходимости победы над нацизмом, то с конца семидесятых годов XX столетия курс на «поголовную сытость» сопровождался тем, что наш народ перестал петь и рассказывать малым детям сказки, исказился душевно-духовный уклад, был потерян доступ к духовному смыслу существования, советский человек стал стремиться к потребительскому идеалу «квартира-машина-дача».

Зараженный идеалами потребления народ сам бросился разрушать свое государство ради джинсов и товарного изобилия в магазинах, и, как следствие, мы потерпели сокрушительное поражение в начале 90-х: мы потеряли территорию, равную 10 Франциям, мы вынуждены сегодня защищать свою безопасность на Украине, а территориальные претензии к России предъявляют не только Япония и Финляндия, но даже Эстония. Очевидно, что люди, для которых главная цель в жизни их личный комфорт, никогда не будут защищать страну, никогда не будут за нее воевать. Они предпочтут сбежать. Личный комфорт и сытость индивидуальное дело каждого человека, а чтобы отказаться от какого-то своего желания, помочь другому человеку — это уже религиозная идея. Именно поэтому я считаю: самую главную проблему национальной безопасности — защиту территориальной целостности страны — без участия Церкви не решить.

Еще одной нашей страшной проблемой является демография. Если в 1950 году с численностью населения 208 млн человек СССР занимал 4-е место в мире после Китая, Индии и США, то сегодня Россия опустилась на 9-е. Только за 2022 год в России зафиксировано 395 000 абортов, а смертность превысила рождаемость в 1,6 раза. Как следствие, согласно прогнозу ООН, к 2100 году население России сократится до 112,2 млн человек, кроме того, есть огромный риск формирования иной этнической структуры населения, то есть русские рискуют стать меньшинством. А если нас останется меньше 100 миллионов, мы просто не удержим огромную территорию нашей страны. Эту проблему не решить ни материнским капиталом, ни льготной ипотекой. Вернее, эти инициативы тоже нужны, но семья и дети — это тоже нравственная, то есть религиозная ценность.

Даже такой вопрос, как эффективность производства, невозможно решить без нравственной мотивации труда. Думаю, для всех очевидно, что причина наших экономических неурядиц в несправедливом общественном перераспределении национального богатства, включая нерешенность проблемы введения природной ренты за эксплуатацию природных ресурсов. Ибо, опять-таки, труд ради себя — это моя личная забота, а забота о ближнем — дело духовное.

Важнейшим вопросом национальной безопасности должно стать исключение пагубного влияния на личность тоталитарных сект. Те риски, с которыми наша страна сегодня столкнулась на Украине, не в последнюю очередь были созданы через религиозные структуры. Оранжевый майдан в 2004 году — через тоталитарную секту «Посольство Божие», а майдан в 2014-м — через структуры Украинской греко-католической церкви. Да и у нас, в России, подрывная деятельность против нашего государства велась и продолжает вестись через такие «альтернативные» структуры.

Проблемы перечислять можно было бы еще долго, но очевидно одно: ликвидация угроз национальной безопасности должна происходить через возврат общества к традиционным, то есть религиозным ценностям. Более того, это открыло бы возможности для решения целого ряда международных проблем и даже бед, связанных с трансгуманизмом, пропагандой нетрадиционной ориентации, разрушением семьи. Навязывание человечеству такой повестки закономерно будет повышать запрос на традиционные, консервативные ценности. Это требует экспоненциального увеличения усилий Русской православной церкви на международной арене. Особенно на фоне разрушения традиционного католицизма и протестантизма.

Россия могла бы (а значит, и должна!) занять место в мире как великая консервативная держава, став, таким образом, центром притяжения для всех тех политических, экономических сил, да и для обычных людей, которые не хотят, чтобы детский садик и школа воспитали их детей трансгендерами. Уверен, что миру в целом, и в особенности Западу, когда-то воспитанному на христианском мировоззрении, Россия должна предложить именно такой проект.

Как же Церковь может помочь в решении указанных проблем национальной безопасности, как она может влиять на общество, если в современной России воцерковлено лишь 7–10% населения? Конечно, в первую очередь, через воспитание, школу и широкую миссионерскую деятельность. Кроме того, уверен, что нужна активизация социального служения церкви и общинно-приходской жизни. При каждом православном храме должна существовать касса взаимопомощи, а при тех приходах, где это возможно, надо создавать принадлежащие общине предприятия, в том числе с привлечением ресурса банков. Это позволило бы не только содержать храмы, но создало бы возможности для строительства церковных богаделен, больниц и школ, создания пенсионных, зарплатных и страховых фондов для духовенства (без надлежащего попечения о священниках нельзя даже говорить о широкой миссии в глубинке), широкой программы усыновления сирот, помогло бы решить проблемы русской деревни… И в конечном итоге повысило бы авторитет Церкви, значимость ее слова.

Да, все это требует колоссальных усилий от самой Церкви, но мир пришел в движение. Именно сейчас, в наше переломное время, есть эпохальный шанс, возможность и запрос, которые церковь не должна упустить!