Названа истинная ценность христианства: человеческая жизнь

Из Ветхого завета я знаю, что счастье долгой жизни на земле это не грех, а Божья благодать. Ведь Бог наградил Иова за его мужество, за то, что он принял злое от самого Бога, долгой жизнью. И говорится в Книге Иова: «И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние; у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов… И было у него семь сыновей и три дочери… После того Иов жил сто сорок лет и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода. И умер Иов в старости, насыщенный днями». (Книга Иова. Гл. 42, 12–17) Все сказанное в Ветхом завете о Иове начисто опровергает проповедь патриарха Кирилла о старости. Во-первых, долгая жизнь с точки зрения христианства это не «цепляние за жизнь от страха перед смертью», как говорит патриарх Кирилл, а благодать Божья. Книга Иова говорит, что в христианстве уважается ценность человеческой жизни, что в христианстве жизнь обладает несомненной ценностью.

И в этом брезгливом, уничижительном отношении патриарха Кирилла к старости, на мой взгляд, есть что-то абсурдное. Ведь мы сегодня с утра до вечера говорим о ценности семьи, о том, что мать должна как можно больше рожать детей. И я ничего против этого не имею, я человек консервативных взглядов. Но если для нас важна ценность семьи, то мы должны понимать, что нам нужны бабушки и дедушки, которые будут воспитывать внуков и которые будут сохранять семью. А тут звучит уничижительное отношение не только к старости, но и к человеческой жизни вообще. Я уже не говорю о чисто христианской религиозной стороне вопроса, о христианском толковании человека и его жизни. Ведь главным аргументом в защиту души человека является божественное происхождение сути человека.

И могу удивить патриарха Кирилла. Я живу уже девятый десяток лет не потому, что, как он говорит, я цепляюсь за жизнь из-за страха смерти, а потому, что я вижу мир таким, каким я его видел всю жизнь, в том числе и в молодости. И ничего старческого в моем взгляде на этот мир нет. И самое страшное, у меня нет времени думать о смерти, ибо я, как советовал Бог и как было в жизни старика Иова, живу «насыщенными днями».

Для патриарха Кирилла, по крайней мере так звучит в его проповеди, человек, живущий на земле, это прежде всего химия, от которой он как можно быстрее должен избавиться для того, чтобы войти в подлинное общение с Всевышним. Но я должен напомнить, на это обращал особенное внимание Николай Бердяев, «самой несомненной истиной религиозного откровения, данной и в религии Христа, — безмерная ценность человеческого лица, образа и подобия Божьего, потенциально абсолютного, которого нельзя превращать в средство». Человек не химия, а образ и подобие Божье.

Мне кажется, что прозвучавшее в проповеди Кирилла какое-то пренебрежение к человеку как дитю Божьему идет от настроений посткоммунистической России. Самое страшное — мы не только теряем уважение к свободе, достоинству личности, мы теряем самое главное — уважение к ценности человеческой жизни. Может быть, я не прав, но у меня складывается впечатление, что иерархи современной православной церкви не понимают того, что без уважения к духовной ценности, к абсолютной божественной сути человека нельзя прийти и к Богу. Невозможно возродить веру в Бога, уничтожая ценность человеческой жизни.

С точки зрения христианства божественное несет человек как дитя Божье от рождения. Другое дело, откроет ли он, человек, в своей душе свою божественную сущность или нет. И мне думается, что великий смысл христианства состоял в том, что оно все-таки делало акцент не на чуде бессмертия или воскрешения из мертвых, а на воле, желании человека открыть в своей душе божественное, на его способности всем своим обликом, всей своей духовной жизнью уже на земле приобщиться к Богу. Обратите внимание, Христос призывает возлюбить Господа Бога «не только всем сердцем и всею душою твоею, но и всем разумением твоим». И вообще: сравните то, что мы знаем о Божьем, которое находится в душе человека на земле, и то, что мы знаем о Божьем, которое якобы придет к человеку после смерти, и вы увидите, что самое главное для религии, для Бога, для доказательства существования Бога — это то, что есть на этой земле, то, что несет в себе человек, соединивший в себе плоть с душой.

Прочтите книгу «Оправдание добра», написанную русским философом Владимиром Соловьевым. Он показывает, какое громадное поле творчества, поиска дает человеку божественная жизнь на земле, чувство сострадания, чувство покаяния, чувство жалости, чувство любви, чувство совести. А что мы знаем о смысле бытия вне земли, на небесах? Ничего. В лучшем случае Иисус говорит Петру, что на небесах ты будешь говорить то же самое, что говорил на земле. И тут серьезная проблема. Соблазн бессмертия, конечно, велик перед сознанием смерти, которое сидит в душе каждого из нас со дня рождения. Но с другой стороны, как мы видим, религия ничего не может прибавить к чуду на небесах, кроме того, что есть на земле.

Еще раз повторяю: если для вас нет самоценности человеческой жизни как дара Божьего, вы никогда не придете своей душой к самому Богу. Вот по этой причине я категорически против прозвучавшего в проповеди патриарха Кирилла открытого пренебрежения к той жизни, которая есть и которая дарована нам Богом. Человек не может «цепляться за жизнь», как говорит патриарх Кирилл, ибо один Бог знает, сколько ему дано жить и когда ему дано умереть. И ведь именно по этой причине для христианства самоубийство — это великий грех.

Патриарх Кирилл в своей проповеди посвятил много места рассказу о том, как Иисус Христос вернул к жизни, воскресил Лазаря, пробывшего в гробу уже четыре дня. Для патриарха Кирилла это сказание о спасении Лазаря, которое есть в Евангелии от Иоанна, главный аргумент в защиту веры в то, что Бог пришел и спас нас всех от смерти. Но обратите внимание, ведь если бы для Бога было важно соединение Лазаря с ним после смерти, то он бы не вытаскивал его из гроба. Бог дал Лазарю жизнь, чтобы он вернулся к жизни на земле. И отсюда получается, что для самого Бога жизнь на земле это нечто первостепенное, ибо только благодаря спасению Лазаря от смерти он может показать свое всесилие. Обратите внимание, в Евангелиях приводятся десятки примеров, как Иисус идет и спасает немощных, как он возвращает больным и немощным жизнь и здоровье...

Иисус же сказал «не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего как самого себя» (19–20). Иисус учит «и так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте вы с ними, и в этом закон и пророки». Иисус говорит «берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные, по плодам их узнаете их». Иисус учит «не может дерево доброе приносить плоды худые, а дерево худое приносить плоды добрые». И самое важное, о чем забыл патриарх Кирилл, — «всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. И так по плодам их узнаете их». И вот самое главное, на мой взгляд, в христианстве состоит в том, что оно обращено к живому человеку, реальному человеку и учит его уйти от зла, учит его совершить добро, учит его стать достойным в его собственных глазах. И в этом христианство видит приближение этого человека к Богу.

Но тут встает серьезная проблема. Философам, и в частности нашему Николаю Бердяеву, не нравится эта приближенность божественного к человеческому, приближенность к «человеческой ограниченности», то есть «преломленность божественного света в человеческой тьме, в жестоковыйности человека». Но правда, которая важна сегодня, особенно в споре с патриархом Кириллом, который призывает нас пренебрежительно относиться к десяткам лет жизни, данных нам Богом, состоит в том, что не было другого человека, кроме того, к которому обращается Иисус и которому Он говорит «не убивай, не прелюбодействуй». Если бы не было человека, то мы бы никогда не узнали тайну Бога, ведь сам Бердяев говорит: на самом деле «идея Бога есть человеческая идея».

И в заключение не могу не поделиться мыслью, которая ко мне пришла, когда я перечитывал Новый завет. Мне думается, что трагедия России состоит в том, что не было в нашем сознании сути христианства, не было понимания, что все-таки центром христианства, его морали и его философии является учение о первозданной апокалиптической силе человека, его жизни. Не было у нас осознания ценности человека, и отсюда наши русские бунты, страшные и бессмысленные. И сегодня нам тоже очень важно помнить о несомненной величайшей ценности человека и его жизни — о божественной сути человека, который никогда не может быть средством. Истинная ценность христианская — это есть тот человек, который сам идет к Богу и на этой земле находит в своей душе любовь к Богу и связь с Богом.