Памяти Шукшина: прожил несколько жизней

Они же ничего не знают. Спросишь их, кто такой Смоктуновский, — а в ответ тишина. Или Олег Борисов: молчание — золото. На «Пятнице» занимаются просвещением, вот что надо отметить.

Такого, как Макарыч, больше нет и не будет. Он — полновесное олицетворение советской власти, ее культурной политики. Вот такие люди с земли, вдруг увидев, почувствовав в себе талант, шли учиться. И вот результат: да, это была новая русская интеллигенция.

Шукшин умер так рано, в 45, на съемках фильма «Живые и мертвые», но прожил несколько огромных жизней. Вот он писатель земли русской, один из лучших. Он так любил русский народ, так понимал его, а его «чудики» — вообще шик-блеск, на уровне гоголевских персонажей. Вот он режиссер, и какой! «Живет такой парень» — в этом весь Шукшин. И его отношение к образованщине (термин Солженицына), вот когда так высокомерно относятся к народу, соотечественникам, — он это ненавидел, презирал. А «Печки-лавочки», а «Калина красная»?! Он там играет, в своем кино, будто это нечто документальное, абсолютно взятое из жизни. Такой органики нет ни у кого.

Вот он сидит, босые ноги упираются в землю, его землю, русскую землю. Это главный, лучший, самый правильный кадр.

А это Высоцкий, «Памяти Шукшина»:

Еще ни холодов, ни льдин.
Земля тепла. Красна калина.
А в землю лег еще один
На Новодевичьем мужчина.

«Должно быть, он примет не знал, —
Народец праздный суесловит, —
Смерть тех из нас всех прежде ловит,
Кто понарошку умирал».
Коль так, Макарыч, — не спеши,
Спусти колки, ослабь зажимы,
Пересними, перепиши,
Переиграй — останься живым.
Но в слезы мужиков вгоняя,
Он пулю в животе понес,
Припал к земле, как верный пес.
А рядом куст калины рос,
Калина — красная такая...

Смерть самых лучших намечает
И дергает по одному.
Такой наш брат ушел во тьму!..
Не буйствует и не скучает.

А был бы «Разин» в этот год.
Натура где — Онега, Нарочь?
Все печки-лавочки, Макарыч!
Такой твой парень не живет.

Вот после временной заминки
Рок процедил через губу:
«Снять со скуластого табу
За то, что видел он в гробу
Все панихиды и поминки.

Того, с большой душою в теле
И с тяжким грузом на горбу,
Чтоб не испытывал судьбу,
Взять утром тепленьким с постели!»

И после непременной бани,
Чист перед богом и тверез,
Взял да и умер он всерьез,
Решительней, чем на экране.

КЛАССИКА ЖАНРА

«Большая опера» на «Культуре». В моем представлении — то, что надо. Это адекватно сегодняшнему дню. Вот вам ведущие — чета Абдразаковых. Боже, какая красивая пара! Ильдар — лучший певец в своем амплуа в мире, не иначе. Однажды, правда, мне его не хватило — в сериале «Шаляпин», где он пел под маэстро. Нет, пел прекрасно, но до Федора Ивановича ему как до Луны. А в остальном… Необыкновенно коммуникабелен, с молниеносной реакцией, общается ну просто со всем миром. Это важно. А жена… Да, уже не первая, но какая красавица! «Ты одна мне ростом вровень…» — как писал Владимир Владимирович о Татьяне Яковлевой. Вот и здесь. Знакомьтесь, Марика Абдразакова, бывшая ведущая на «России 24» (где он и она встретились, увидели друг друга и тут же влюбились, это любовь с первого взгляда). Под стать мужу, так же ярко, заинтересованно говорит, и всегда по делу. Но словом дарит, ты понимаешь, что ждешь ее вступления, и это здорово. А в жюри — такие примы, такие дирижеры! А еще… Вы слыхали, как поет Дмитрий Бертман? Нет, поет плохо, зато правильно. Впрочем, он, режиссер мирового уровня, не обязан быть классным солистом, но, как всегда, раскрепощен, умен и неординарен. Ну просто находка для шоу.

Вообще, это и есть развитие. Кого? Меня, например. Ведь открывается целый мир ее величества оперы. Но сие открытие может быть очень опасно. Помню, как нас, младшеклассников, повели в Театр Станиславского на «Евгения Онегина». И вот выходит такая большая, здоровенная Татьяна и, упиваясь своим великолепным голосом, поет в зал. Помню свои детские ощущения: она что, ничего не понимает, не любит его, Евгения, ну хотя бы чуть-чуть.

Вот здесь, в «Большой опере», жюри делает главный акцент на то, как это должно быть сыграно, на нюансы, жесты, поворот головы. Потому что опера еще и драма… прежде всего драма. А уж голос прилагается.

Опять вспоминаю свое детство золотое. Во 2-м классе к нам пришел учитель с большой буквы «У». Вот он нам ставил Шаляпина, Утесова, учил понимать классическую музыку... А потом вдруг ушел, покинул нас. И на его место приходили училки по пению, по-другому не скажешь. На их уроках мы делали домашку, да, доводили их как могли (это же дети!), исполняли хором песни советских композиторов. И все. Так классика прошла мимо, как жаль.

А вот теперь смотрю и восхищаюсь, добираю образования. «Большая опера» — то, что доктор прописал.

ДАМЫ С КАМЕЛИЯМИ

Вот вам две примы, две звезды, две леди нашего телевидения. Обе на канале «Культура», им есть что делить между собой. У каждой из них программа о музыке. И все-таки они такие разные.

Ирина Никитина и Сати Спивакова. Никитина — это «Энигма». Вот она просто сидит и разговаривает с лучшими из лучших музыкантов, отечественных, мировых. И как разговаривает! Если надо, переходит на немецкий, английский, итальянский, французский… далее везде. Шикарная Никитина, а как образованна!

Разговор о музыке — что-то особенное. Ее надо знать досконально, но и знать психику, природу человека, того, с кем общаешься. И вот Никитина здесь прекрасна, да. А еще (хоть это к делу не относится) чем всегда интересна, знатна любая женщина? Своим мужем, конечно. У Никитиной когда-то был Сергей Ролдугин, ну, вы его знаете. Конечно, он известен не только своей музыкой. Второй муж Ирины — Сергей Шумаков, главный редактор «Культуры». Да, все сошлось.

Зато у Сати муж тот еще: всемирно известный Владимир Теодорович. Вот это муж так муж! Но сама Сати — какая красавица, умница. И тоже, как Ирина Никитина, легко переходит с русского на практически все европейские языки. Да, и еще армянский, как же без него. Ее программа называется «Нескучная классика». Кто-то скажет: она же там все упрощает. Ничего подобного, значит, вы ничего не понимаете. Это так стильно, легко, нежно, вам и не снилось.

Две шикарные женщины. Конечно, конкурентки, кто бы сомневался. И между собой у них порой ревностные отношения. Но я как зритель (и телекритик) скажу по-соломоновски, по-царски: и ты права, и ты права. Девушки, вы просто замечательны, и я любуюсь вами. Вы хороши каждая по-своему, лучшие в своем амплуа. Вы и музыка — вот гармония мира. А соперничество лишь вам к лицу. Ведь нет предела совершенству.