Крыса лапками перебирала какао: жильцы питерских коммуналок описали свой быт

Сергею 73 года. Всю свою жизнь мужчина провел в коммуналках.

«В советское время в Ленинграде практически всех селили в коммуналки. В нашей квартире было шесть комнат на 4 семьи, это примерно 15 человек. Кому не хватало метров, стояли в очереди на улучшение. В 50–70-е годы норма на одного человека составляла 6 квадратных метров. В очереди можно было стоять и десять, и двадцать лет. Некоторые предприятия отчисляли какие-то деньги, и тогда им город выделял квартиры для очередников.

Можно было устроиться в строительную организацию, там тоже сотрудники получали квартиры. В конце 60-х появились первые кооперативы — вносишь взнос и получаешь квартиру вне очереди. Но вначале к ЖСК (жилищно-строительный кооператив) было недоверие. Зачем платить за то, что другим дают бесплатно? К тому же тогда квартира еще не являлась собственностью, ее нельзя было завещать или подарить. Если человек уходил в мир иной, собрание членов кооператива решало, кому передать его квартиру. Наследникам могли просто вернуть взнос.

У меня дедушка вступил в один из первых ЖСК, еще и нас уговаривал, потому что тогда стояла проблема набрать желающих. Нужно было сразу внести 2500 рублей за двухкомнатную квартиру. У нас не было таких денег.

Так мы и остались в коммуналке. Соседи менялись, а мы с родителями продолжали жить в своей комнате.

Когда я стал студентом, нам отдали еще одну освободившуюся комнату в нашей квартире. Позже при капитальном ремонте дома квартиру разделили. Моя комната осталась в коммуналке, а у родителей получилась однокомнатная квартира.

Сейчас у меня одни соседи. И это счастье.

Жить с чужими людьми всегда непросто. Есть три варианта взаимодействовать с соседями. Первый — все одна семья: праздники вместе, заботы вместе, как в коммуне. Второй — постоянно со всеми собачиться, учить уму-разуму, суды, склоки, плюнуть в суп и т.д. Третий — минимум контактов, ограничиться «здрасьте — до свидания». Я со своими соседями живу по третьему варианту. Их образ мыслей и жизни мне неблизок. Но наша коммуналка считалась благополучной: ссорились мало, обходились без крови-драк. А иногда люди испытывают такую неприязнь к ближнему, «что кушать не могут».

Когда жилье было муниципальным, все квартиранты являлись нанимателями. В случае конфликта можно было обратиться в такую структуру при ЖЭКе, которая называлась «комиссия содействия». Приходили несколько человек из ЖЭКа и примиряли стороны. Сейчас все жилье в собственности, и конфликты улаживаются через суд. На мой взгляд, к выбору соседей нужно подходить серьезнее, чем к выбору мужа. С мужем можно договориться, а вот с соседями вряд ли...

Быт в коммуналке своеобразный. В нашем туалете одно время у каждой семьи был свой стульчак. Кто-то один купил себе персональный стульчак, остальные, как обезьянки, сделали то же самое. На кухне конфорки газовых плит были разделены между семьями. У каждого свое место под стол и холодильник. Если в коридоре кто-то хотел на стенку повесить велосипед, нужно было согласовать со всеми.

Холодильник на ключ не запирали. Воровства не было. Хотя у нас холодильник ЗИЛ, у него в ручке встроен замок, есть ключ. Кстати, он до сих пор у меня работает.

В ванной комнате у каждой семьи были шкафчики или полочки. Висели полотенца. Нормальные люди чужим не пользовались.

Если человек делает ремонт в своей комнате, то это никого не касается. Ремонт мест общего пользования проводится по согласованию со всеми соседями, и все участвуют в оплате.

Есть график уборки по очереди. Обычно один человек убирается одну неделю. То есть семья из трех человек дежурит три недели.

На каждой комнате установлен отдельный электросчетчик. Расчет оплаты простой: по внутреннему счетчику плюс часть от общего счетчика пропорционально количеству членов семьи. С водой так не получается, крантик-то один и труба одна. Просто делят пропорционально количеству членов семьи.

Раньше в старом жилом фонде было много крыс и клопов. В нашем доме находился продуктовый магазин, поэтому на первых этажах водились крысы. Сейчас много пишут о клопах в коммуналках. Я помню, что в 50–60-е годы это был бич для города. У нас они тоже водились. Могли приползти от соседей из других квартир. Травили карбофосом, дезинсекталем, сыпали дуст. В 80-е годы проблему с клопами решили. Лет десять назад они снова появились из-за того, что в коммуналки стали селиться мигранты. А вот тараканы — проблема вечная.

Программа переселения из коммуналок есть. Худо-бедно она работает, но в моем случае не получилось. Соседи повели себя некорректно. Существует статистика — 80 процентов соседей договариваются и разъезжаются, остальные — нет. Мне не повезло».

«Пьющего соседа быстро удалили из квартиры»

Дарья с мужем три с лишним года живет в восьмикомнатной квартире в центре Санкт-Петербурга. Женщина называет свою коммуналку образцовой.

«Наши соседи — это женщина — ассистент стоматолога, вторая — гитаристка, которая работает на заводе в ночную смену, третья с 80-х годов занимается изготовлением кукол и театральных костюмов. В одной комнате поселилась молодая пара. Две комнаты пустуют.

Предпочли мы коммуналку в центре, а не отдельную квартиру на окраине, потому что это дешево и близко к работе.

Когда заехали, здесь жили две нерусские семьи. Но вскоре мы скооперировались с соседями и решили, что нам такие соседи не нужны. Они оказались не очень чистоплотные, а у нас общая ванная, кухня, два туалета. Например, одна парочка развила клопов, которых мы травили всем двором. Потратили триста тысяч рублей, чтобы вывести клопов из квартиры. Нам пришлось делать ремонт в комнате, перестилать полы, переделывать стены. В прошлом году нам удалось их выселить.

Вторая семья уехала к себе на родину и заселила своих друзей, которых мы тоже под шумок летом прогнали. Еще был один сосед — дедуля, военный в отставке, пьющий. Мы позвонили хозяину комнаты, нажаловались, что он пьет, дебоширит. Его тоже максимально быстро удалили из квартиры.

С тех пор мы живем душа в душу. Отремонтировали ванную, заменили коммуникации, смесители, плиты. Никто не против того, чтобы соседи сушили белье на веревках в ванной. В ванной у каждой семьи свое мыло. Очередей помыться нет. Не знаю, с чем это связано, но наши соседи моются редко — раз в неделю. Поэтому ванную занимаем только мы с мужем.

На кухне три плиты, две раковины, никто никому не мешает. Ничего друг от друга не прячем. Можем взять из ящика соседей луковицу или картошку, потом вернуть. Все удивляются, как у нас чисто. Приходила женщина из «Водоканала», поразилась, как блестит унитаз. Газовщик сказал, что никогда не видел такие чистые плиты в коммуналках.

До этого у меня имелся печальный опыт проживания в подобных квартирах. Одна из моих самых страшных коммуналок находилась на Лиговском проспекте, напротив ТЦ «Галерея». В ней жила соседка, которая постоянно курила на кухне, в подъезде часто бухали мужики с ментами.

Из грустного — когда ты живешь в коммуналке, то видишь больше смертей. В последней квартире мы хоронили семью пенсионеров. В предыдущей умер дедушка».

«Слушала, как они пену едят»

Анна сменила четыре питерские коммуналки: «И в каждой были свои перлы».

«Я снимаю квартиру в коммуналке, потому что хочу жить в центре. Аренду целой квартиры не потяну. За первую комнату 10 квадратных метров на Казанской улице платила 9000 рублей. Там была соседка Настенька. С ней тяжело, у нее психиатрический диагноз. Поэтому больше полугода я там не выдержала.

Одно время я жила на Итальянской улице, где было 7 комнат и один владелец всей квартиры. С ним не было проблем, он жил в другом городе и беспокоился только о деньгах.

Сейчас живу на Пушкинской, за комнату в 30 «квадратов» плачу 22 тысячи рублей. Искала жилье, в котором не проживали бы собственники, пенсионеры, семейные пары 50+ и дети. Но получилось так, что в нынешней квартире у каждой комнаты свой хозяин.

Жить с собственниками проблематично, потому что они требуют особого к себе отношения. Выбирают самое лучшее и большее место на кухне, в ванной, в туалете, позволяют себе делать то, что запрещают другим. Одним словом, ведут себя как наши политики. Собственники вешают свои полки и в ванной, и в туалете, а тем, кто снимает комнаты, запрещают. У меня был сосед, собственник комнаты, который поставил свой стол в центре кухни, тем самым оттяпал добрую ее половину, пока три съемщика ютились в углу.

Самое ужасное в коммуналках — это крысы и клопы. Моя подруга снимала несколько раз комнату на Васильевском острове с клопами. У меня был опыт с крысами, которые прогрызли деревянный старый пол и вылезли, чтобы осмотреться. Они своими лапками перебирали мое какао. Я разбила бутылку, залила строительной пеной, а потом слушала, как они эту пену едят».

Надежда живет в трехкомнатной коммуналке и мечтает об отдельной квартире.

«Основная проблема — это соседи. Контингент разный — и бабушки, и молодежь, и алкаши, и узбеки. Я стараюсь много времени проводить на работе, чтобы их не видеть. Хочется отдельное жилье, но я одна, зарплата обычная, помощи никакой нет.

В нашей квартире сейчас устаканился состав соседей: я, пожилая женщина и молодой человек. С толпами жить не смогу, нет столько нервов. Раньше было всё — и скандалы, и полиция, и очереди. Поэтому переехала в другую квартиру».

«Кран льет из всех щелей, газовым плитам по 60 лет»

Ольга 7 лет владеет комнатой в коммуналке. Но там не живет, как и другие три собственника.

«Остались в квартире лишь два собственника, которые не дают существовать остальным. Это бабушки со своими 40-летними детьми. Они не соглашаются на ремонт, поэтому ни жить, ни продать комнату нет возможности. Покупатели смотрят на убитую квартиру и уходят. Эти соседи годами не выносят хлам из квартиры, пустые коробки на вешалке лежат 7 лет. Когда сверху затопило нашу кухню, никто не шевелился, пятна по потолку и стенам, всем пофиг. Кран в ванной из всех щелей льет при включении, его никто не меняет. Газовым плитам лет по 60, соседи устанавливать новые отказываются. Странно, что газовая служба не проверяет.

Однажды поссорились с ними из-за того, что они вещи портят. Установила камеру. Как-то вернулась домой, они дверь изнутри заперли. Мы с участковым в 22 часа ломились в квартиру. Он им объяснил, «ху из ху», так они потом на него жалобу накатали.

В итоге плюнула я на свою комнату, ничего там не делаю, оплачиваю коммуналку без возможности проживания. Когда покупала, думала, выгодно вложилась, а теперь ни продать, ни жить. А расселения лет 40 ждать.

Недавно нашелся покупатель-ипотечник, так соседи отказы у нотариуса не стали подписывать, покупка сорвалась. Ведь чтобы продать комнату, нужно согласие всех. Если один не дает «добро», банк отказывает человеку в ипотеке.

Эти две семьи не хотят, чтобы в квартире кто-то жил. Я пыталась сдавать свою комнату, так ни один из жильцов их не устроил, со всеми скандалы были».

«Уборка — предмет самых больших споров»

Надежда живет в коммунальной квартире 12 лет. Продать ее не получается. «Я сама не из Питера. Вышла замуж за коренного петербуржца из коммуналки», — начала разговор женщина.

«Многие покупку комнаты в коммуналке рассматривают как инвестицию, возможность эту комнату сдавать, особенно если квартира находится в центре. Но этот план может сработать при условии, что все комнаты сдаются или что все собственники согласны. На практике выходит все очень тяжело.

Содержать такие квартиры проблематично. Как правило, в таком жилье не было ремонта по 50 лет, плюс абсолютно инертные соседи, которые не хотят ничего делать.

У нас за 12 лет была лишь заменена проводка, сделали косметический ремонт ванной, заменили окна на кухне и входную дверь, установили счетчики воды. Все это стоило мне не просто финансовых затрат, а сил для убеждения, организации процесса, и потом еще и выдерживала критику в свою сторону.

Уборка квартиры вызывает вопросы, так как одному нормально вымыть ванну раз в месяц, а другому чисто, когда ванна каждый день чистая. Один привык мусор выносить раз в неделю, а другому чужой мусор мешает, так как он свой выносит ежедневно. Одному мешают дети, другому гости, третьему занятия соседа-музыканта, четвертый полуночник.

Есть в городе программы по расселению коммунальных квартир, но они малоэффективны. Те квартиры, которые смогли расселиться, уже давно это сделали. Остались или огромные, или не интересные в плане размещения и инвестиций. Я живу не в историческом доме. У нас последний этаж, 6 комнат со скучной планировкой. Общая площадь 166 «квадратов». Эта квартира подошла бы для коворкинга или хостела, может, жилья для персонала производства, но не для жизни одной, пусть даже обеспеченной семьи.

У нас одна ванная и два туалета. Утром ванная часто занята. Мы у себя сразу же при въезде новых соседей выясняем, кто в каком режиме работает, чтобы распланировать график похода в ванную. Приходится подстраиваться друг под друга. Больше всего конфликтов именно по продолжительности нахождения в ванной.

Всего в квартире проживает 12 человек. У нас три газовые плиты и одна мойка. У меня есть мультиварка, электрочайник. Бывает, что плита занята, но ссор не было на эту тему.

Уборка по графику: одна неделя — один человек. Когда я только въехала, дежурные мыли полы ежедневно. Потом начали халатнее относиться. Сейчас это предмет самых больших споров, так как население сменилось.

Мы стараемся жить мирно. Я придерживаюсь принципа «худой мир лучше доброй ссоры». Конечно, мы устаем друг от друга, и жить людям разного возраста, воспитания и привычек вместе непросто. Тяжело жить с алкоголиками, наркоманами и асоциальными личностями. Мои соседи по площадке часто участкового привлекают. Были там и кражи, и драки, и даже убийство.

Счет за «коммуналку» выходит большой. За 79 «квадратов» мы платим порядка 7–8 тысяч рублей в месяц. Зимой получается около 10–11.

Наша семья пока очень связана коммуналкой по причине того, что младшему ребенку нужен коррекционный сад, а в спальных густонаселенных районах попасть в такие сады и школы трудно. Плюс район у нас неплохой — три ветки метро, 10 минут до центра. Все это немного компенсирует неудобство совместного проживания».

«Котлеты горят, а рядом кто-то попу намывает»

Сейчас в Питере насчитывается больше 61 тысячи коммуналок. Если проанализировать криминальные сводки Санкт-Петербурга, то каждый месяц в таких квартирах фиксируются происшествия.

Август: «Скончалась петербурженка, расстрелянная неадекватным соседом по коммуналке. Причиной послужило то, что сосед пил, вел асоциальный образ жизни, собирал в комнате мусор».

Июль: «Петербурженку избил сосед-мигрант после просьбы помыть туалет коммуналки».

Май: «Петербуржец тайно снимал соседок по коммуналке в душе и туалете. Снял не менее 69 видео».

Апрель: «Суд назначил 6 лет колонии квартиранту, который до смерти избил хозяина комнаты, когда тот пришел за оплатой».

Март: «Петербурженка обвинила соседа по коммуналке в приставании к 4-летней дочери».

Вот какие отзывы в соцсетях оставляют жильцы коммунальных квартир.

«Жила в квартире из 8 комнат. Врагу не пожелаешь такую житуху! Каждая собака стоит под дверью в ванной и ждет очереди, туалет даже ночью занят. Вечно левые люди ходят по квартире. А когда у соседей, живущих на 18 квадратах, появились дети, вообще жесть началась».

«Коммуналка — это школа жизни! Приходили насчет расселения — все были согласны, кроме одной 70-летней женщины: никуда не поеду, я здесь родилась и умру, привыкла гулять вдоль Мойки, заходить в гости к подругам, ходить на Сенной рынок и так далее».

«У нас был вход в туалет на кухне, где вечно синяя соседка курила. Из туалета было окно на лестницу на уровне выше пояса, к счастью».

«Соседи-алкоголики воровали продукты из холодильника и припасы из «зимнего холодильника». До такой степени надоело, что всё закрывала на замки, холодильник в 9-метровую комнату не помещался».

«Моя однокурсница жила в 6-метровой комнате. Спала на антресоли».

«А я видела семью, которая только на антресолях и жила. Внизу одна сестра с семьей. Наверху — другая. Итого 7 действующих лиц».

«Самое страшное — это соседи, всю жизнь прожившие в коммуналке, видавшие виды и подозревающие всех и вся! Лампочки перегорает только по твоей вине, туалет засоряется только из-за тебя, суп убегает потому, что ты прибавил газ или плюнул в кастрюлю...»

«В пятикомнатной коммуналке на Пушкинской не было ни ванной, ни горячей воды. Мылись на кухне: грели воду, ставили на пол корыто — и вперед! На двери вешали табличку «Не входить!». Иногда на кухню заходила слепая старушка, но ее никто не стеснялся. Зубы чистили в раковине на кухне, а посуду мыли в тазиках с теплой водой».

«Самое ужасное на кухнях — соседи. Один постоянно чистил селедку в общей раковине, любил именно бочковую и никогда не мыл после себя раковину. Запах стоял... Другая соседка — очень экономная. Если у нее еда начинала прокисать, она ее ставила «прокипятить». Еще один сосед периодически ставил самогонный аппарат, подключал к единственному крану на кухне, и пока дегустировал, забывал, что надо бы дать и другим попользоваться раковиной. Но в целом квартира была дружная, чистая и без скандалов».

«В квартире душ стоял на кухне. Люди мылись за шторкой, могли еще с соседями болтать параллельно. Офигенно, у тебя котлеты горят, а рядом кто-то попу намывает. А вообще, такие условия жизни в коммуналке дисциплинируют».