Большие языковые модели (LLM), такие как ChatGPT или DeepSeek, — тупиковая ветвь развития искусственного интеллекта, считают разработчики передовых систем. Взамен они предлагают новый подход: вообще избавить компьютерный “мозг” от ограничений человеческого мышления. И похоже, потенциальные угрозы, которые несет появление сверхразума, их не остановят. О больших возможностях и не меньших рисках грядущей эры ИИ — в материале .
“Если вы студент, заинтересованный в создании систем искусственного интеллекта следующего поколения, не работайте над большими языковыми моделями. Вам нужно заняться тем, что преодолеет ограничения LLM”, — заявил ранее информатик Ян Лекун, один из пионеров разработки ИИ, а ныне — главный специалист по этой теме в компании Meta*.
По его мнению, чат-боты ChatGPT, DeepSeek, Grok, Gemini устареют в ближайшие пять лет. Непреодолимые барьеры заложены в самой их концепции.
В 2010-х существовало два основных направления развития ИИ. Первое олицетворяет собой программа AlphaGo (от компании DeepMind, подразделение Google), которая в 2015-м впервые выиграла у чемпиона по игре в го. Принципиальная особенность системы в том, что она училась хитроумным комбинациям самостоятельно — соревнуясь сама с собой, а не с людьми. И это принесло успех.
Однако в начале 2020-х возобладало другое направление — обучение нейросетей на человеческом материале. Появились большие языковые модели (LLM): машина усвоила, как устроен язык, и обработала огромное количество примеров его реального использования. В результате получились чаты, которые способны поддерживать полноценную беседу с человеком и составлять по запросу качественный текст на самые разные темы — от юриспруденции до медицины.
Теперь оказалось, что это было самое простое для ИИ. Несмотря на огромные вычислительные мощности и энергозатраты, требующиеся для генерации текста и картинок, ChatGPT так и не стал умнее домашней кошки — и, видимо, никогда не станет, объясняет Лекун в апрельском интервью Newsweek.
"У нас есть эти языковые системы, способные сдать экзамен на адвоката, умеющие решать уравнения, вычислять интегралы, но где наш домашний робот? — спрашивает Лекун. — Где робот, который так же хорош, как кошка в физическом мире? Задачи, посильные для кошки, не воспринимаются нами как умные, но на самом деле это так".
Он упоминает парадокс Моравека: ИИ легче научить навыкам более высокого порядка, например игре в шахматы или го, чем вроде бы базовым человеческим способностям, таким как перемещение в пространстве. Видимо, предполагают авторы концепции, за миллиарды лет эволюции наше умение ориентироваться и передвигаться стало автоматическим. Тогда как действия, которые требуют рассуждения, возникли гораздо позже и требуют более осознанных когнитивных усилий. У машин же все наоборот.
Другой минус больших языковых моделей отмечает робототехник и исследователь искусственного интеллекта Родни Брукс.
"LLM не знают, что является правдой, — говорит он. — Они лишь умеют складывать слова и прочитали все, что когда-либо было написано или оцифровано, поэтому способны на всевозможные трюки с языком".
Это одна из причин того, почему ChatGPT и аналоги порой “галлюционируют” — составляют складный текст, представляющий собой полную чушь.
Вопрос в том, как сделать, чтобы ИИ мог самостоятельно отделять правду от лжи и быть хотя бы не глупее кошки. Ведущие разработчики DeepMind Дэвид Сильвер и Ричард Саттон предлагают ответ в своей недавней статье.
Технология, о которой идет речь, "откроет беспрецедентные возможности", и это приведет к "будущему, кардинально отличающемуся от всего, что мы видели раньше".
Следующее поколение нейросетей должно, подобно AlphaGo, учиться самостоятельно — получать опыт напрямую из физического мира, считают Сильвер и Саттон. Причем без каких-либо ограничений, будь то отдельная игра, человеческий язык или даже само человеческое сознание.
Современные инструменты, основанные на LLM, — это в основном короткие эпизоды взаимодействия. Пользователь задает вопрос — чат-бот отвечает. Из одного эпизода в другой информация практически не переносится. У новых же ИИ-агентов поток получения и освоения опыта должен быть непрерывным, как у людей и других животных. Это позволит исправлять ошибки и повышать свою эффективность.
Кроме того, такой ИИ сможет самостоятельно выбирать наиболее оптимальные действия для достижения целей — по своему разумению, а не на основе человеческих предпочтений, говорится в статье. Например, пользователь ставит перед агентом задачу “улучши мое здоровье” или “обучи меня новому языку” — и машинный разум перебирает способы, как это сделать, включая собственные.
Важное условие обучения — система вознаграждений. ИИ должен каким-то образом понимать, правильны ли его действия. До сих пор это так или иначе определялось человеком-экспертом, а люди могли недооценить успешность стратегий, выбранных алгоритмом. Теперь наградой для ИИ могут стать не только оценки пользователя или специалиста, но и объективные показатели, взятые из реального мира. Скажем, при обучении языку — результаты экзамена, улучшении здоровья — снижение веса.
Еще одно важное отличие: если существующие системы немедленно отвечают на запросы человека, не задумываясь о последствиях, то ИИ будущего станет оценивать собственные решения — помогают они реализовать планы или наоборот.
“В каждом случае агент предпринимает последовательность шагов, направленных на максимизацию долгосрочного успеха. Отдельный шаг может не принести никакой немедленной пользы или даже нанести ущерб в краткосрочной перспективе, но, тем не менее, служит достижению главной цели”, — пишут разработчики DeepMind.
Такой ИИ существует автономно, самостоятельно общаясь не только с людьми, но и с другими компьютерами, добавляют авторы статьи. Но здесь, по их собственному признанию, таятся основные риски технологии — и потеря рабочих мест не самый страшный.
Агенты, "автономно взаимодействующие с миром в течение длительных периодов времени для достижения долгосрочных целей", повышают вероятность того, что сократятся возможности человека "вмешиваться в их действия”, уточняют Сильвер и Саттон. То есть неясно, какой степени автономности подобная система способна достичь — равно как и то, что за методы для решения своих задач она выберет.
Здесь в полный рост встает вопрос о базовых ценностях, которые заложат в системы ИИ.
В середине ХХ века писатель-фантаст российского происхождения Айзек Азимов сформулировал законы робототехники, запрещающие механизмам так или иначе вредить человеку. С тех пор многое изменилось: по мнению некоторых лидеров американских бигтех-корпораций, жизни людей и даже существование человечества больше не являются высшей ценностью.
Биограф инноваторов Уолтер Айзексон в одной из своих книг описывает разговор между предпринимателем Илоном Маском и сооснователем Google Ларри Пейджем (именно Google принадлежит DeepMind). Беседа состоялась в 2013-м на вечеринке по случаю дня рождения Илона.
Глава Tesla и SpaceX утверждал: если не предпринять вовремя необходимые меры, то господство ИИ приведет к исчезновению человечества — "одинокой свечи во Вселенной". Пейдж, по выражению Айзексона, счел это "сентиментальной чепухой" и обвинил Маска в "видизме" — ангажированности в пользу своего биологического вида: если сознание можно воссоздать в машине, почему не ценить его в той же мере? Это просто поднимет нас на новую ступень эволюции.
Кроме того, Маск обвиняет конкурентов из Google и OpenAI (компания-создатель ChatGPT) в том, что их ИИ подчинен леволиберальной идеологии так называемого вокеизма, суть которого передает аббревиатура DEI (diversity, equity and inclusion — разнообразие, равенство и инклюзивность). Эти ценности, считает Маск, для сторонников вокеизма важнее всего, в том числе даже человеческой жизни.
"Если ИИ запрограммирован на то, чтобы любой ценой добиваться разнообразия, то он сделает все возможное для достижения результата, потенциально даже убивая людей", — бьет тревогу Маск.
Другие эксперты не согласны: ограничения, которые физический мир накладывает на системы искусственного интеллекта, в обозримом будущем останутся достаточно существенными, чтобы машины не смогли стать для людей экзистенциальной угрозой. Однако и технооптимисты, и алармисты согласны в одном: под влиянием ИИ мир сильно и необратимо изменится — и это произойдет быстрее, чем нам кажется.
* Деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская.
Обсудить
