Маркировка звонков: специалист по ИИ объяснил, как будут выявлять мошенников

По словам премьер-министра, обязательная маркировка звонков вводится чтобы было видно, от кого они поступают, — от организаций или с международного виртуального номера. Соответствующая информация станет отображаться на экране телефона. Это, по словам премьер-министра, поможет пресекать случаи, когда мошенники выдают себя за сотрудников госучреждений.

Кроме того, записи голосов телефонных мошенников будут собираться в специальной информационной системе для идентификации и выявления.

– Максим, скажите, как может работать такая маркировка, о которой сообщил Михаил Мишустин?

– Ну, возможных вариантов несколько. Во-первых, все операторы сотовой связи имеют привязку номера телефона к непосредственно лицу, которому этот номер телефона принадлежит, так что первичное такое определение можно сделать с помощью тех данных, которые есть у сотовых компаний.

Понятно, что когда мы дело имеем с какими-то злоумышленниками, то, скорее всего, это будут номера телефонов, зарегистрированные на одно лицо, а по факту используемые другими лицами. И здесь, я думаю, будут использоваться какие-то инструменты по типу Get contact, в котором определяется то, как тот или иной контакт записан у других пользователей мобильной связи.

– В этом будет задействован искусственный интеллект?

– Скорей всего ИИ будет подключаться для верификации записей у пользователей. Допустим, мне позвонил злоумышленник, я идентифицировал его как «мошенник» и подписал этот номер: «Не брать» или «Мошенники». Эта информация уже попала в соответствующую базу, и определенная степень маркировки уже имеется. Для этого ИИ не нужен – только данные оператора связи. А вот представьте ситуацию, когда я сгоряча обозначил в своем телефоне нелицеприятным словом, к примеру, обычного сборщика мебели, который случайно покорежил мне ее. Понятно, что на самом деле он не является мошенником, и это должна будет выяснить уже нейросеть.

– Предоставление такой услуги требует дополнительного технологического обеспечения?

– Не все помнят, что у нас уже не первый год действует закон, в соответствии с которым операторы сотовой связи должны сохранять у себя все телефонные разговоры на протяжении полугода. В свое время эта мера горячо обсуждалась, операторы сотовой связи оценивали, во сколько им обойдется закупка оборудования для хранения... Но тем не менее закон действует.

– Современные технические средства могут классифицировать мошенников, представляющихся госорганами?

– Современные средства обработки голоса в целом уже достаточно эффективны и хорошо себя зарекомендовали. Поэтому я думаю, что вполне способны выявлять разговоры, которые кажутся разговорами мошенников. Эти номера тоже, наверное, будут маркироваться.

– Например? Что может показаться странным?

– Ну, условно, у оператора сотовой связи, например, есть все записи разговоров с одного номера, с которого, например, с периодичностью раз в 5, 10, 15, или 20 минут совершаются звонки с плюс-минус одним содержанием, где человек пытается под видом того или иного субъекта либо получить какую-то информацию, либо к чему-то склонить свою жертву.

– Много ли времени понадобится на подготовку к маркировке звонков?

– Мне кажется, что операторы сотовой связи априори и сейчас как-то анализируют те звонки, которые у них хранятся. Скажу больше, у одного из наших операторов уже такая штука есть! Я только сегодня обратил внимание на это, когда мне звонили с номера, которого у меня не было в записной книжке. Под неизвестным мне номером у меня внизу появилась подпись, что мне звонит некий Иванов (фамилия изменена. — Авт.). Когда я ответил, это подтвердилось: человек представился Ивановым.

– И вы за это дополнительно ничего не платили?

– Нет.

– А почему раньше нельзя было этого сделать, чтобы людей защитить?

– Думаю (это только мое предположение), что как раз для того, чтобы это все стало возможным, и понадобились 2-3 года, прошедшие после введения того закона о хранении данных, о котором я говорил выше. То есть сейчас технология развилась настолько, что может оперировать огромными массивами данных, расшифровывать все диалоги, определять по ним типы личности. Может быть, появились какие-то идеи по дополнительной алгоритмике. Те же большие языковые модели, как вы помните, стрельнули всего два года назад.

– На Западе есть то-то подобное?

– Что касается самих технологий, они несколько нас обгоняют. Но что касается применения этих технологий, то тут мы опережаем другие страны. У нас это все очень быстро внедряется – отчасти потому, что у нас почти нет законодательных ограничений на этот счет.