«Вынесен приговор закопавшему тещу москвичу»: интервью со следователем-криминалистом столичного ГСУ СК

— Ирина, начнём с главного. Почему именно криминалистика, и как вы к ней пришли?

— Я шла на уголовно-правовую специализацию осознанно: ещё на старших курсах института понимала, что хочу заниматься расследованием тяжких преступлений. Практику проходила в районных отделах, там же и начала работать следователем.

Позже в ходе работы поняла для себя, что больше всего мне интересно расследовать убийства и безвестные исчезновения людей: это про длительную, скрупулезную и методичную работу с доказательствами, где важна каждая мелочь. В 2023-м году перешла в управление криминалистики столичного ГСУ СК и получила возможность заниматься всем этим системно.

— Получается, что профессиональные интересы — это тяжкие преступления и исчезновения людей. Почему вы выбрали такие сложные направления?

— Потому что есть шанс принести реальную пользу людям, попавшим в беду. Найти человека. Или, если речь об исчезновении с летальным исходом, то найти и дать ответы на важные вопросы близких пропавшего о том, что действительно случилось.

В делах о безвестном исчезновении почти всегда нет «готовой» сцены преступления и очевидных доказательств — ты собираешь картину по крупицам: биллинги, банковские транзакции, экспертизы, следственные эксперименты, допросы и многое другое.

Когда удаётся дойти до истины, найти человека (пусть и посмертно), установить причастных, механизм преступления и восстановить справедливость — это и есть максимальная профессиональная отдача.

ДНК-профиль «из прошлого»

— Расскажите на конкретных примерах. Как вам удавалось раскрывать дела и находить ответы на эти самые вопросы?

— В моей практике есть дело 2018 года. Женщина подверглась насилию ночью на своем привычном маршруте. Преступника найти не удалось. Но получилось «поднять» дело спустя годы.

Первоначально было возбуждено дело по факту «иных насильственных действий сексуального характера». Но после дополнительного допроса потерпевшей был установлен еще один факт - покушение на изнасилование.

В процессе изучения уголовного дела я выяснила, что ещё тогда на куртке потерпевшей обнаружили биологические следы — это был мужской ДНК-профиль.

Мной был направлен соответствующий запрос в федеральную базу данных геномной информации, и в декабре 2023 года пришел ответ: совпадение с профилем мужчины, чьи образцы попали в банк данных после его прежней судимости.

Оперативники установили его местонахождение, потерпевшая уверенно опознала нападавшего и на очной ставке подтвердила все факты. Фигурант все отрицал, но доказательства сложились не в его пользу.

Позиция насильника была примерно такой. Он женат, у пары есть дети, и по его словам, сексуальный контакт он имел якобы только со своей супругой. Но вот наличие своего биологического материала на верхней одежде жертвы объяснить не смог.

В июне 2024-го суд назначил ему срок — 6 лет колонии.

«Бытовой» конфликт»: соседа выдал телефон

— По другим категориям дел удавалось ли сделать что-то подобное?

— Да. Дело 2014 года. Ситуация внешне обыденная: наркотическая зависимость, маргинальный образ жизни, удары, смерть. Дело числилось нераскрытым свыше 10 лет. В материалах дела находились детализации телефонных соединений, но без глубокого анализа.

Я покадрово проанализировала телефонные соединения, наложила их на временные метки событий и место, сопоставила с перепиской. Плюс — новая работа со свидетелями.

В итоге появился подозреваемый — сосед, которому потерпевший был должен деньги. Он буквально преследовал его, регулярно пытался вернуть сумму, которую когда-то одолжил приятелю по несчастью на запрещенные вещества.

Все это удалось доказать, и обвиняемый был приговорен судом к 11 летнему сроку лишения свободы.

Закопал тещу рядом с моргом

— Знаю, что вы принимали активное участие в расследовании громкой истории с исчезновением 50-летней женщины Гульнары Волковой. Помню, выяснилось, что она пропала после визита к своей дочери и зятю. От рук последнего она и погибла. Расскажите, пожалуйста, как удалось раскрыть преступление?

— С самого начала было ясно, что это не история про таинственное исчезновение где-то далеко и не понятно как. Потерпевшая за сутки до исчезновения ночевала у своего знакомого мужчины. Затем поехала к дочери и зятю, который работал медицинским техником в бюро СМЭ Московской области – Дмитрию Злобину.

Начали работать системно: получили детализации телефонных соединений Волковой, сразу трех телефонных номеров, её, дочери и самого Злобина, а также сведения по банковским счетам. Сразу бросились в глаза крупные денежные переводы потерпевшей на карту дочери в день исчезновения и после. А потом она пропала…

После тщательного анализа информации мы детально восстановили маршрут. В том числе и после исчезновения женщины. Данные мобильной связи показали, что после этого телефон Волковой перемещался вместе с телефоном Злобина, а затем замолчал. Но оставался открытым вопрос – где труп Волковой?!

После задержания Злобин сначала отрицал причастность, но, когда ему предъявили результаты анализа банковских переводов, установления хронологии его собственных звонков и перемещений - начал говорить.

Он показал, как вечером в ходе ссоры с Волковой нанёс ей удар рукой в висок. Женщина упала, ударилась головой о твёрдую поверхность и умерла. Злобин поместил тело в сумку и вывез на своей машине.

В тот же день он показал место, где закопал тело — лесополоса в Лобне, недалеко от его работы.

— Что стало «критической точкой», когда он начал говорить правду?

— Правильно выстроенная тактика общения и предъявление объективных доказательств: биллинги, движение денежных средств на счетах, результаты обысков и осмотров. Когда подозреваемый видит, что картина складывается и без него, отрицать становится бессмысленно.

Когда он сам вывел нас туда, где была похоронена Волкова, можно было впервые за три года сказать: пропавшая найдена, правда установлена.

— В итоге Дмитрий Злобин получил заслуженное наказание?

— Да. Дочь Гульнары Волковой была признана потерпевшей, она не свидетельствовала против мужа, что допускается законом. А ее муж недавно был приговорен к 5 годам заключения в колонии строгого режима.

— Если коротко о вашем пути в системе СКР: что, по-вашему, отличает работу именно следователя-криминалиста?

— Следователь‑криминалист — это специалист на стыке закона и науки, от которого зависят качество доказательной базы и исход дела. Мы приходим туда, где «не сходится»: старые дела, «немые» материалы, сложные реконструкции. Это не про случай — это про систему доказательств. В случае Злобина решающим стал именно криминалистический анализ — сопоставление цифровых следов, времени, географии и поведения. Он дал то, к чему мы все шли почти три года — истину.

День службы криминалистики Следственного комитета России учреждён приказом председателя СКР Александра Бастрыкина и ежегодно отмечается 19 октября. Эта дата выбрана в честь образования в 1954 году первых экспертно-криминалистических подразделений. Сегодня криминалисты СК работают на самых сложных делах, обеспечивая научно-техническое сопровождение расследований и помогая следователям восстанавливать картину преступления буквально по мельчайшим следам.