Рубль между эйфорией и жизнью: эксперты разошлись в своих оценках относительно ситуации с курсом рубля

88,17 — такой курс доллара установил Центробанк на выходные 22–23 февраля. Между тем еще 22 января официальный курс составлял 99,92, а 15 января — 103,43. Это дает основания говорить о крайне высокой степени волатильности и непредсказуемости российского валютного рынка. Ситуацию на нем и прежде определяло великое множество самых разных, порой неочевидных факторов, а сегодня к ним добавились новая порция, щедро сдобренная геополитическим соусом. Какой курс можно считать в этих потемках справедливым для рубля — 85, 90, 95 или, может быть, 100? Куда он двинется в марте, есть ли вероятность, что доберется до полузабытых значений 75–80? Как все это понять?

В принципе, на короткой дистанции в ближайшие дни рубль может еще укрепиться, причем незначительно. Февральский оптимизм инвесторов обусловлен всполохом ожиданий и надежд, связанных с некими полунамеками на скорое мирное урегулирование, на глобальное потепление отношений между Вашингтоном и Москвой, на возвращение в РФ западных брендов, на частичное снятие санкций, на приток иностранного капитала. Однако о реальных решениях и сдвигах речи пока нет: как заметил первый вице-премьер Денис Мантуров, никто из компаний «пока никуда не напрашивался»; «сначала пусть санкции отменятся, а потом можно про возврат говорить». Соответственно, у оптимизма рынков есть свои исчерпаемые источники и жесткие временные рамки.

Скорее, к происходящему сейчас с рублем следует относиться как к временному отклонению от фундаментально обоснованных уровней. Сказываются также сезонные обстоятельства, в том числе традиционное сокращение активности импортеров в первом квартале года, что влечет за собой снижение спроса на иностранную валюту. Так что чаша весов вполне может уже в марте качнуться в обратную сторону. Как напоминают аналитики, ни Минфин, ни сырьевые экспортеры категорически не заинтересованы в переукрепленном рубле: в таком виде он сильно мешает балансировать расходы бюджета. И, похоже, ведомство Силуанова при поддержке ЦБ едва ли позволит ему добраться до отметки 80. Раз в ноябре-декабре 2024 года финансовым регуляторам удалось остановить процесс обвального падения российской валюты, почему бы не предпринять некие шаги противоположного свойства в марте 2025-го?

Важнейшим макроэкономическим фактором для валютного курса сегодня является даже не столько динамика цен на энергоносители, сколько дисконты к российским сортам нефти. В марте, по прогнозам, стоимость эталонной марки Brent останется вблизи текущих, вполне комфортных для курса значений в $73–78 за баррель. Но вот скидки расширились — вследствие январских санкций США в отношении нефтяного сектора РФ, в частности, судов теневого флота и двух крупных нефтегазовых компаний. По данным ценового агентства Argus, дисконт Urals к эталонной котировке в феврале вырос до $14,6–15,6 за баррель, против $12,8–13,4 в январе. И поскольку у правительства в начале года значительно выросли расходы, а январский дефицит бюджета составил 1,7 трлн рублей, это не слишком приятные новости.

Опрошенные эксперты расходятся в своих оценках относительно ситуации с мартовским курсом рубля. Например, директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев убежден в том, что до отметки 80 российская валюта не доберется, более того, в самое ближайшее время Минфин подтолкнет ее в обратную сторону, точно выше 90. Конечно, о долларе по 60 или по 50 говорить не приходится, но цифра 80 выглядит вполне реалистичной, считает финансовый аналитик Сергей Дроздов.