Юбилей скандального фильма: Вариант Омега снял угонщик самолета

Всего двумя годами раньше жителей Советского Союза потряс, «пробрал», пленил чудо-сериал «Семнадцать мгновений весны», и вот на экране — новая военная драма о противостоянии нашего резидента, работающего во вражеском тылу под видом немецкого офицера, и сотрудников германских спецслужб. Причем по обе стороны «барьера» — умные, думающие люди. Прежде был Исаев-Штирлиц против Мюллера с Шелленбергом, теперь Скорин-Кригер против фон Шлоссера. Сюжет тоже лихо закручен и изобилует неожиданными поворотами, хотя серий гораздо меньше — всего пять. Их дебютный показ на главном телеканале прошел с 15 по 19 сентября 1975 года.

Надо признать: по своей популярности, по степени «проникновения в народ» «сага» про мнимого штандартенфюрера Штирлица все-таки заметно превзошла экранную историю, посвященную приключениям лжегауптмана Пауля Кригера. Однако это именно тот случай, когда второе место в рейтинге дорогого стоит. Тягаться с шедевром Татьяны Лиозновой кому-то из создателей фильмов подобной тематики вряд ли вообще было возможно. Тем более в ситуации с «Вариантом «Омега», который снимал режиссер, фактически дебютировавший в большом кино.

Красный грек

В титрах этот человек указан как «А. Воязос», полное его имя Антонис-Янис Воязос. Грек по национальности, родился и вырос в Салониках. Путь в советские кинорежиссеры оказался настолько непрост и опасен, что эпизоды этой биографии сами по себе могли бы стать основой для захватывающего фильма.

Еще в военном 1944-м 14-летний тогда Антонис вступил в коммунистическую организацию молодежи. Спустя некоторое время юноша, борющийся за построение греческого социализма, попал в «черные списки» тайной полиции. Понимая, что ему грозит арест, Воязос вместе с пятью единомышленниками решился на побег из страны. 12 сентября 1948 года они захватили небольшой пассажирский самолет и вынудили летчиков совершить посадку в районе, примыкающем к горной местности, где базировались повстанцы. Это был первый случай угона воздушного судна в Греции, шестерых беглецов приговорили у них на родине к смертной казни (заочно).

Впрочем, столь суровый вердикт суда не помешал Воязосу и его товарищам в 1949-м нелегально перебраться в Советский Союз. Здесь политического беженца приняли с радостью, но отправили жить далеко от Москвы — в Ташкент. Там Антонис-Янис устроился токарем на завод. Однако юношу тянуло к совсем иной работе — в кинематографе. Через несколько лет он смог поступить на режиссерский факультет Ташкентского театрально-художественного института. А спустя небольшое время «красный грек» уехал в столицу СССР и поступил во ВГИК, в мастерскую Михаила Ромма. Однокурсниками Воязоса были Андрей Тарковский, Александр Митта, Василий Шукшин.

Режиссерская карьера выпускника главного киновуза страны складывалась до поры маловпечатляюще. За последующие более чем 10 лет он снял лишь четыре картины: короткометражку «Юрка — бесштанная команда», полнометражную ленту «Жизнь хорошая штука, брат!», а также пару документальных фильмов. Кто бы помнил теперь о режиссере-греке, если бы в 1973-м совершенно неожиданно не наступил его звездный час: именно Воязосу предложили снимать новый сериал про советского разведчика под рабочим названием «Не ради славы» (вариант с «Вариантом…» появился позднее).

Этот проект стал вершиной творчества режиссера. Уже вскоре после завершения съемок «Омеги» Антонис-Янис вернулся на свою историческую родину, в Грецию, где к тому времени завершился период правления реакционной хунты, наступили демократические времена, а бывшему беглому повстанцу более не грозила смертная казнь. Вплоть до своей смерти (в 1992-м) Воязос работал режиссером на телевидении, в театре, писал и переводил книги, в его переводе вышли на греческом произведения Чехова, Горького, Бунина, Булгакова.

Персонажи вымышленные и реальные

Основой для сценария сериала про Скорина и Шлоссера стал роман «Операция «Викинг», написанный бывшим сотрудником угрозыска, а теперь прозаиком Николаем Леоновым в соавторстве с Юрием Костровым. Вышедшая в 1973 году книга вызвала немалый интерес, и ее решили экранизировать. (Разговаривая несколько лет назад с одним из ветеранов госбезопасности, корреспондент услышал от него, что якобы главными инициаторами данного проекта были высокие начальники с Лубянки.) Основную работу по переработке романа в сценарий выполнил опытный уже литератор Н.Леонов. Об участии в этом его соавтора по книге Ю.Кострова конкретных сведений найти не удалось, хотя он тоже упомянут в титрах как один из создателей сценария.

Некоторые исследователи полагают, что у главного персонажа «Омеги» старшего лейтенанта ГБ Сергея Скорина, по легенде — капитана (гауптмана) Пауля Кригера, существовал реальный прототип.

Это советский агент Анатолий Гуревич (псевдоним Кент), руководивший группами разведывательной сети, известной как «Красная капелла». Когда гитлеровцы накрыли подпольную организацию и схватили в Брюсселе нескольких ее членов, один из них — радист — под пытками выдал секретные шифры, благодаря чему немцы смогли передавать русским дезинформацию. Узнав об этом после своего ареста, Гуревич затеял рискованную комбинацию: сделал вид, что согласен работать на спецслужбы Третьего рейха и передавать в Москву шифровки, которые готовят абверовцы. Поступая так, Кент надеялся, что ему подвернется удобный момент, чтобы предупредить свое руководство о затеянной врагами радиоигре. Действительно, в одной из радиограмм Гуревичу удалось передать сигнал о работе под немецким контролем. После этого Центр смог использовать начатую фашистами радиоигру уже в своих интересах, запутывая и вводя противника в заблуждение. Далее Анатолий Маркович сумел найти подход к руководителю зондеркоманды, работавшей против «Красной капеллы», Паннвицу и перевербовал его, убедив перейти на свою сторону и пообещав, что в этом случае Паннвиц останется в живых после неминуемого разгрома Германии.

Еще один центральный персонаж сериала, немецкий разведчик барон Георг фон Шлоссер, является, вероятнее всего, собирательным образом. О каких-то явных прототипах этого майора (а затем и полковника) абвера информации нет.

Зато другой высокопоставленный абверовец, фигурирующий в фильме, фрегаттен-капитан Целлариус (эту роль сыграл актер Пауль Кальде), — реально существовавший человек. Он родился на территории Российской империи, поэтому прекрасно владел русским языком. Незадолго до начала 1-й мировой семья перебралась в Германию, там спустя некоторое время Александр Целлариус стал морским офицером, а затем переквалифицировался в разведчика. Во время Великой Отечественной этот опытный немецкий специалист возглавлял в Таллине абверкоманду Abwehrnebenstelle Revel, которая больше известна как «Бюро Целлариуса». В его ведении находились несколько разведшкол, где готовили агентов из числа военнопленных, согласившихся работать на немцев, для заброски в советский тыл.

По некоторым предположениям, существовал конкретный прототип и у второстепенного, но важного для сюжета персонажа — курсанта разведшколы Ларина. Житель Пензы Борис Саломахин еще в начале войны попал в плен. Один из товарищей по несчастью посоветовал ему дать согласие на сотрудничество с гитлеровцами, пройти курс обучения в разведшколе, с тем чтобы после заброски в тыл Красной Армии сдаться и помочь нашим контрразведывательным службам обезвредить всю диверсионную группу. Саломахин так и поступил. Впоследствии, уже выполняя задание советских спецслужб, он был переброшен назад в Таллин, где, пользуясь доверием немцев, вел преподавание в разведшколе и при этом имел возможность через нашу агентуру передавать ценную информацию в Москву.

Это все цветочки

Если сравнивать роман «Операция «Викинг» и сериал «Вариант «Омега», оказывается, что они во многих местах совпадают. Однако все-таки можно найти некоторые расхождения. В том числе зацепило внимание несходство методов, которыми «книжный» и «экранный» Скорин пытается сообщать информацию Центру и своему связнику Косте Первухину.

Вот один из важнейших моментов всей этой эпопеи, связанной с интеллектуальным противостоянием двух разведчиков — советского и германского. Будучи вычислен и захвачен Шлоссером, который начинает сложную радиоигру с Москвой, Сергей-Пауль в радиограммах передает своему руководству заранее условленный сигнал о том, что работает под контролем противника. В сериале это обставлено очень изящно: наш агент каждое свое «подконтрольное» сообщение завершает по-прежнему подписью «Сергей», но теперь еще ставит после этого слова точку, которая в конце прежних его донесений отсутствовала. Уловка психологически обоснованная: Шлоссер, с его немецкой тщательностью во всем, наверняка воспримет присутствие такого знака препинания как само собой разумеющееся и ничего не заподозрит. Однако майор абвера тоже не лыком шит и быстро выясняет, что в прежних перехваченных радиограммах Скорина точки не было. А потому, используя возможности своего оригинального технического приема, когда радиопередача не идет прямо в эфир, а сначала записывается на магнитофонную ленту, отдает распоряжение вырезать оттуда кусок с точкой и отправить в Москву шифровку уже без этого кодового сигнала.

В романе конспирация обставлена иначе. Попав «под колпак» Шлоссера, Скорин вместо используемой прежде подписи «Сергей» теперь употребляет другой вариант: «Ваш Сергей». Это, конечно, более примитивно и гораздо заметнее для сотрудников абвера. Судя по всему, при подготовке сценария сотрудники соответствующих подразделений КГБ дали ценную подсказку Николаю Леонову.

Другие моменты из фильма, связанные со способом передачи информации от советского разведчика, который оказался под плотной опекой гитлеровских спецслужб, своему связнику Косте, вызвали резкое неприятие у ветерана наших разведслужб. Один из бывших сотрудников ГБ, с которым довелось разговаривать когда-то корреспонденту, подчеркнул: «Мой отец, долгие годы проработавший в этой системе, посмотрев первый раз по телевизору «Вариант «Омега», был крайне раздосадован. «Ну что они выдумали такую ерунду!» Критике он подверг «цветочный код» Скорина-Кригера. В фильме главный герой несколько раз покупает, прогуливаясь со своей спутницей-«надсмотрщицей» Лотой по городу, у одной и той же цветочницы розы в разных цветовых комбинациях — и делает это на виду у связного Первухина. Тот вспоминает в одном из финальных эпизодов сериала: «13-го, в пятницу, ты купил 2 красные и 1 чайную розы, я передал (в Центр): внимание, опасность!» «20-го, тоже в пятницу, ты купил 3 красные розы, я сразу передал: прошла дезинформация»… Отец возмущался: «Как можно надеяться на надежность такого способа передачи информации?! А если в городе вдруг возникнут перебои с поставкой цветов для торговли? Война же идет… Если все розы нужного разведчику цвета кто-то из предыдущих покупателей забрал, а новые взамен еще к тому моменту не привезли на торговую точку?..»

В романе цветочница с розами тоже фигурирует, но как объект для отвлечения внимания. «Костя повернулся к ним лицом, доброжелательно взглянул на Лоту, сунул в рот сигарету, опять уставился на витрину. Скорин оглянулся, его взгляд натолкнулся на торговавшую цветами женщину. «Вы же любите цветы, Лота! — Он сделал шаг к цветочнице. — Выберите по своему вкусу». Лота увлеклась выбором цветов. Оставшись на секунду один, Скорин негромко, но отчетливо сказал: «Жду отказ сегодня». Костя кивнул, прошел мимо Скорина и через секунду затерялся в толпе. Костя через час вышел в эфир и в точности передал слова Сергея».

«Вариант Олега»

Готовя сценарий для будущего сериала, Николай Леонов заранее наметил подходящего, как ему казалось, исполнителя на главную положительную роль. Сергеем Скориным должен стать артист Андрей Мягков. Однако будущему Жене Лукашину не суждено оказалось перевоплотиться в разведчика-интеллектуала. У режиссера Воязоса была своя кандидатура — Олег Даль. Окружающие, узнав об этом, дружно стали отговаривать. Мол, актер непредсказуемый, с конфликтным характером, вдобавок всем хорошо известно его пристрастие к алкоголю. Но Воязос проявил упорство и своего добился. Правда, во время предварительных переговоров с артистом поставил тому жесткое условие: на съемках — ни капли горячительного. Олег Иванович, которого роль заинтересовала, с этими требованиями согласился и потом неукоснительно выполнял.

Главный оператор фильма Владимир Трофимов вспоминал: «В течение года по вине Даля не было ни одного срыва. Я работал со многими известными и менее известными актерами нашей страны и скажу честно, что Даль остался в памяти эталоном самоотверженного трудолюбия».

Хотя был момент, когда вся съемочная группа пришла в смятение, решив, что Олег Иванович все-таки нарушил «сухой закон». Это произошло на съемках сцены показного нервного срыва Скорина-Кригера. Советский разведчик, узнав, что Шлоссер его обвел вокруг пальца, убрав из шифровки ту самую точку-сигнал, якобы уходит в запой. Артист так достоверно сыграл перед камерой буйно-пьяного главного героя, что присутствовавшие на съемочной площадке решили: он «принял дозу» и по-настоящему захмелел. Но тут Даль, отработав эпизод, повернулся к режиссеру и заговорщицки ему улыбнулся. Это была всего лишь игра — игра великолепного мастера.

Олег Иванович тоже выставил Воязосу встречные условия: он создаст в картине образ не эталонного советского разведчика «без нервов», а живого человека — с его внутренними противоречиями, сомнениями…

В одном из интервью актер объяснил собственный подход к этой работе в кино: «Я поставил своей задачей сыграть себя, Даля Олега, в 1942 году, в таких обстоятельствах, в каких очутился Скорин. Здесь все поступки — мои, слова — мои, мысли — мои… Скорин мне интересен своей парадоксальностью. Он не супермен. Просто человек, отстаивающий свои убеждения… В моем Скорине — та самая прелестная «страннИнка», которая привлекает меня в людях».

Артист справился с поставленной задачей блестяще. А среди съемочной группы на какое-то время за фильмом закрепилось шуточное название «Вариант Олега».

Все-таки в связи с участием Даля в сериале возникли трудности. Одна из них оказалась связана с реквизитом. Олег Иванович отличался худощавостью. Поэтому костюмеры, в распоряжении которых было много немецких мундиров — настоящих, сохранившихся на складах со времен войны, не смогли подобрать для него форменную одежду: китель висел как на вешалке. Пришлось специально шить по индивидуальной мерке.

Еще одна проблема — организационная. На протяжении долгого времени съемки проходили в Таллине. Между тем Даль был задействован в нескольких спектаклях театра «Современник», кроме того, он тогда снимался и в других картинах, среди которых — комедия Гайдая «Не может быть!». Поэтому артисту приходилось то и дело мотаться на самолете между столицей Эстонии и Москвой. Это само по себе изматывающее занятие, а вдобавок случались досадные накладки. Однажды, например, в дирекции съемочной группы что-то напутали и Олега Ивановича посадили на рейс Москва–Рига. После приземления в столице Латвийской ССР ему пришлось срочно добывать билет до Таллина, а оказавшись там, он, будучи в ярости от случившегося, едва не поколотил предполагаемого виновника происшествия.

Так получилось, что Даль вместе с собой «привел» в «Вариант...» Ирину Печерникову. Одна из признанных красавиц советского кино сыграла в сериале эпизодическую роль возлюбленной Скорина — Елены. Поначалу Печерникова не захотела участвовать в фильме, но, узнав, что среди партнеров на съемках будет Олег Даль, согласилась.

Важнейшую роль главного отрицательного героя (или все-таки не отрицательного?), майора абвера Георга фон Шлоссера, режиссер хотел доверить Валентину Гафту, однако тот не принял такое предложение. Сценаристу Н.Леонову подходящей кандидатурой казался актер Игорь Кваша. А в итоге Шлоссером стал другой актер театра «Современник» — Игорь Васильев.

Очень яркий образ — уж точно отрицательный: «мясника»-гестаповца Маггиля воплотил в сериале Александр Калягин. При этом артисту тогда тоже пришлось «раздваиваться»: практически одновременно с «Вариантом…» он снимался в комедии «Здравствуйте, я ваша тетя!». Там веселье, тут разгул запредельного зла — на таком контрасте, наверное, исполнение замечательным актером каждой из ролей становилось только ярче.