Евгений Герасимов рассказал, как ушел в депутаты: «Скоро снова стану роботом»

Евгений Герасимов снялся в более чем семидесяти картинах. Старшее поколение помнит его по работам «Человек, которого я люблю», «Время выбрало нас», «Петровка, 38»… А в июле 2022 года «робот Вертер», что называется, попал на «Луну» — стал худруком одноименного театра, некогда гремевшего, но в последние годы прилично подзабытого. Результаты не заставили себя ждать — теперь у входа в «Луну на Малой Ордынке» спрашивают лишний билетик.

— Евгений Владимирович, давайте начнем с прошлого — с «Гостьи из будущего». Любите ли вы вашего знаменитого робота Вертера?

— Я знаю, что многие актеры считают, будто прославившие их роли сузили им творческий диапазон. Это как маска — прилипла и не отдерешь, кого и как бы ты потом ни играл… Но режиссеры видели меня как героя, а лирических ролей у меня очень мало. И вдруг Павел Арсенов! Когда он предложил мне роль Вертера в «Гостье из будущего», я тут же согласился. Поначалу роль была небольшая, но все же знаковая. Мы в Институте времени придумали роботу-уборщику Вертеру походку, его знаменитый смех… Честно говоря, учитывая достижения современных ученых в области роботизации, могу искренне считать моего Вертера прародителем современных роботов, обладающих интеллектом и идеалом будущего, то есть способных чувствовать. И потом мой Вертер попал в десятку самых лучших роботов мира! Оказывается, проводился такой опрос, и мне даже присылали журнал…

— Фильм «Гостья из будущего» вышел на экраны в середине 80-х, тогдашние спецэффекты нынешнему интернет-поколению кажутся примитивными. Но гибель вашего героя почему-то производит совершенно иное впечатление. Когда космические пираты стреляют в него, на костюме, который по сценарию был из железа, загораются многочисленные «раны», они оплывают и гаснут. Иллюзия достоверности стопроцентная. Как этого в то время добивались?

— Честно говоря, не все помню — 40 лет прошло, а подвирать не привык. Помню только, что там была какая-то защитная ткань, но все равно, когда я снимал костюм, на коже оставались следы и ожоги… Интересно про сам костюм — это я помню отличненько! Его же делали на робота, а не на человека. И там напрочь отсутствовали такие атрибуты мужских брюк, как молния и пуговицы. Поэтому, извините, когда я в него перед съемками облачался, то был на много часов лишен всех земных «радостей» — сходить в туалет, например. Поэтому утром специально ничего не пил и не ел и только после съемок, когда костюм снимался, мог позволить себе поесть или хотя бы выпить воды…

— Зная вашу большую востребованность в кино, хочу спросить, как складывались ваши отношения с театром? Вы же начинали в Театре Маяковского у великого режиссера Андрея Гончарова.

— Я прослужил там восемь лет. Но, восхищаясь результатами его работы, не был согласен с его методами. Наверное, думаю, он просто был не мой режиссер. А я был молод, успешен в кино, может быть, излишне самонадеян, поэтому ушел из театра. И не жалею. Я получил диплом режиссера, снял свой первый фильм «Визит». Много снимался сам, был востребован… А потом наступила перестройка. И она коснулась, конечно, каждого.

— Вот вы, например, занялись общественной и политической деятельностью.

— Я почувствовал себя прежде всего Гражданином. Вместе с друзьями создал Гильдию актеров России, активно помогал коллегам, попавшим в тяжелое положение. В то время я был уверен, что мое призвание — служить обществу. Так я оказался депутатом Московской городской думы. Многолетняя работа там очень обогатила мой жизненный опыт, расширила кругозор. Но я никогда не разрывал связь с творчеством, это, скорее, был так называемый перерыв.

— И все же вы вернулись в театр?

— Да. Сломался все-таки. Не смог устоять перед предложением Марка Анатольевича Захарова сыграть в «Ленкоме» в спектакле «Странный народ эти взрослые» по мотивам «Маленького принца» Сент-Экзюпери. Конечно, я читал Экзюпери еще в школе и восхищался его личностью, глубоким пониманием психологии человека. Меня завораживала таинственность его судьбы. Кто же откажется от предложения сыграть роль Маленького принца и Пилота в одном спектакле?.. Но моя жена, к мнению которой я, как правило, прислушиваюсь, отнеслась к этому скептически и рекомендовала повнимательнее посмотреть на себя в зеркало. Маленького принца я на тот момент слегка перерос. Ну а если предположить, что Принц и Пилот — один человек? Только в разном возрасте и в разных обстоятельствах?! Именно из Маленьких принцев и вырастают Пилоты! Вот так потрясающе интересно и необычно и был решен этот спектакль. Потом был Людовик в «Снах господина де Мольера» по Булгакову, Вышневский в «Доходном месте» по Островскому.

— А как же вас занесло в «Луну»?

— В один прекрасный день ко мне обратился Сережа Проханов с просьбой взять на себя руководство его театром. Надо признать — театр умирал. От спектаклей некогда гремевших остались одни названия. В ужасном состоянии были машинерия сцены, свет, звук. Актеры в основном зарабатывали на стороне, а в родном театре просто формально отрабатывали положенное. Ни новых идей, ни новых постановок — ни-че-го! На вечерние спектакли продано меньше трети зала, а остальная часть заполнена льготниками. Нужно было срочно что-то делать! Прежде всего мы вдохнули новую жизнь в спектакль «Ночь нежна» — визитную карточку Театра Луны. Затем открыли юбилейный сезон музыкальным спектаклем «Эдит Пиаф. Гимн любви», который собирает сейчас полные залы. Перед нами стояла задача найти актрису, которая была бы не только похожа внешне на Пиаф, но и обладала бы хорошими вокальными данными, необходимыми для исполнения роли великой французской певицы.

— По-моему, миссия невыполнима…

— А оказалась выполнима! Не поверите, такая актриса всегда была рядом — причем в труппе театра. Мало того, что очень похожа, — поет лучше, чем Пиаф! А потом мы громко заявили о себе, сыграв на сцене Государственного Кремлевского дворца спектакль «Маяковский. Городской мюзикл» как раз в день 130-летия поэта. И по-настоящему семейным спектаклем в стенах нашего театра стал «Маленький принц» — его нам подарил «Ленком», так что уже на Малой Ордынке я продолжаю играть Принца и Пилота! Сегодня этот спектакль практически стал нашей визитной карточкой. Но самым большим достижением на посту художественного руководителя за этот год я считаю увеличение заработной платы артистам на сорок процентов. Это большой шаг вперед!

— Каким вы хотите сделать Театр Луны? Каким видите его в будущем?

— Мне как человеку, воспитанному на классике, хотелось бы, чтобы в театре было больше классической драматургии. Потому что она всегда современна и содержит ответы практически на все вопросы. В наших планах «Волки и овцы» Островского, «Три сестры» Чехова. Но при этом в репертуаре есть и будут постановки экспериментальные, лабораторные работы. Мы открыты к новым форматам и современному осмыслению материала. Но все-таки основной акцент будет на классику. Знаете, когда я был на кинофестивале в Риме со своим фильмом «Поездка в Висбаден» по Тургеневу, меня принимал папа римский Павел II, ныне причисленный к лику святых. Я очень горжусь встречей с одним из образованнейших людей своего времени, отлично знавшим мировую культуру, владевшим более чем 20 иностранными языками. Встреча эта продолжалась почти полчаса, это чуть больше, чем с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, в то время Президентом России. Мы разговаривали о русской культуре. Понтифик выразил твердую уверенность, что именно русская культура и литература спасут мир.

— Кто бы сомневался…

— Да, есть сомневающиеся… увы!

— В начале беседы, если помните, вы обещали кое-что рассказать интересное про робота Вертера…

— Ну что ж, раз начали с робота Вертера, то предлагаю им и завершить беседу. Приоткрываю завесу над тайной. Скоро я снова стану роботом Вертером. Но… сильно повзрослевшим. Мне кажется, нынешнее интернет-поколение наверняка захочет познакомиться со своим предком. Ведь благородство, дружба, любовь, взаимовыручка — понятия, от времени и технологий не зависящие.