Великой русской балерине Екатерине Максимовой исполнилось бы 85 лет

Она не любила юбилеи. «Будут выходить читать поздравления “от парткома, от обкома”. Нет, не надо. У меня этих папок знаете сколько», – говорила автору этих строк Екатерина Максимова в интервью всего за три месяца до смерти. Но она верила в судьбу: «Везение, стечение обстоятельств, знакомства, дружба, любовь… Вот так случилось, что мы с Васильевым поступили в один год в хореографическое училище. А ведь могли бы вообще никогда не встретиться. Так получилось, что, когда я начинала в театре, Галина Сергеевна Уланова как раз заканчивала танцевать, и ей предложили выбрать какую-то ученицу. Она не очень готовилась к этой деятельности, но выбрала почему-то меня. Мы могли ведь тоже разойтись во времени, закончи она танцевать позже». Тогда она отмечала 70-летие. И вот уже 15 лет как Екатерины Сергеевны нет с нами.

Вечер, посвящённый памяти блистательной балерины Большого театра, народной артистки СССР Екатерины Максимовой, Владимир Васильев поставил тепло, по-домашнему, душевно. Владимир Викторович – ещё и талантливый художник, оформление вечера он придумал сам. Его эскизы и рисунки проецируются на задник и кулисы, создавая взволнованную и таинственную атмосферу. Кажется, что перелистываешь мемуарную книгу Екатерины Сергеевны «Мадем «Нет», иллюстрации к которой нарисовал Васильев, и останавливаешься на каких-то фрагментах её биографии.

Сначала «Антре» поставленное Владимиром Васильевым на музыку Чайковского для учащихся Московской академии хореографии. Ученики выходят в костюмах, напоминающих нам образы великой балерины, которые она создавала для сцены и кино. Вот её Жизель – девочка, одетая в белую пачку с голубым фартучком. А это Маша из «Щелкунчика», в красной пачке – Китри из «Дон Кихота». Хулиганистый мальчишка в черном костюмчике и белом паричке – Патер из фильма-балета «Старое танго». Большинство из этих образов мы потом увидим на сцене в исполнении звездных артистов Большого и Мариинки. Но это ещё и воспоминание о школьных годах.

- Мы тогда детьми были, но она мне всегда нравилась, хоть это было и по-детски. В юношеские годы этот интерес перерос в большое и очень сильное чувство. Конечно, в юности у каждого из нас были разные увлеченности, но как-то очень быстро мы поняли, что жить друг без друга не можем, - вспоминал Владимир Васильев.

«Первый раз мы с Володей увидели друг друга в 1949 году, когда пришли поступать в хореографическое училище, а познакомились оказавшись в одном классе. В младших классах мы даже особенно и не дружили. «Ухажеров» мне всегда хватало. И Володя мне тогда цветов не дарил, но в старших классах из толпы поклонников он стал явно выделятся. Мы везде появлялись вместе – в кино, на вечеринках, бродили вдвоем по бульварам, сидели на лавочках. Он всегда рядом, в любом радостном, горьком. Смешном или трагическом событии. Жизнь, танец, Володя. Володя, танец, жизнь – всё неразрывно связано. Смотрю на школьные программки. «Щелкунчик»: второй класс, Маша – Катя Максимова,брат Маши – Володя Васильев; третий класс, па-де-труа – Катя Максимова, Алла Манкевич, Володя Васильев; концерты выпускников: па-де-де из балета «Спящая красавица» - Екатерина Максимова и Владимир Васильев», – писала Екатерина Сергеевна в мемуарной книге «Мадам «Нет», в главе, которая называется просто – «Мы».

Мадам «Нет» – так прозвали её французы за то, что это слово чаще других звучало из её уст. А Франция занимала особое место в жизни всемирно известной и любимой всеми пары. Через три года после их прихода в труппу Большого был снят совместный советско-французский фильм «СССР с открытым сердцем» (1961), в котором представлять страну были выбраны влюблённые друг в друга артисты балета Большого театра – Екатерина Максимова и Владимир Васильев.

«Советско-французский фильм, в котором мы снимались, был идеологизирован, как и следовало в те времена. Но к нашей свадьбе это имело только то отношение, что премьера этого фильма в Париже состоялась спустя несколько дней после того, как мы с Катей расписались в ЗАГСе. Поэтому, когда мы поехали в Париж на эту премьеру, с легкой руки журналистов эту поездку назвали нашим свадебным путешествием. Что же, это было хоть и короткое, но очень запоминающееся путешествие», – это уже из воспоминаний Владимира Викторовича.

А вот, что пишет в книге Екатерина Сергеевна о «свадебном путешествии» и жизни в Париже: «На самом деле наш приезд, как и сам фильм, носили рекламный характер – показать, «как замечательно живет советская молодежь». Нас везде фотографировали, мы участвовали а пресс-конференциях на Эйфелевой юашне, на пляс Конкорд, у Нотр-Дам6 во всех журналах публиковались гаши фотографии. Но как бы то ни было, благодаря фильиму мы действительно провели пять волшебгых лней в Париже.! Нам предоставили машину с шофером на круглые сутки и переводчика. Денег никаких не выдали, но объяснили, что у нас открытый счёт и мы можем ходить куда захотим и сколько захотим – в любой ресторан на Елисейских полях, в Лидо, повсюду!».

А вечер, между тем, идет дальше. После легкого «Вальса-фантазии» на музыку Глинки, в котором чувствуются элегические нотки воспоминаний о ушедшей юности, знаменитое па-де-де из балета «Пламя Парижа» в хореографии Василия Вайнонена в исполнении Игоря Цвирко И Маргариты Шрайнер. Шрайнер довольно хороша. Да и Цвирко исполняет партию Филиппа размашисто, с огромной энергией и напором, но грубовато, не слишком заботясь о «чистоте» танца, которой в общем-то и не принято «щеголять» в этом па-де-де.

Об этом у Максимовой написано так: «В школе я па-де-де из «Пламени Парижа» не танцевала, а как пришла в театр, меня сразу заставили. Я его не-на-ви-де-ла! Во время гастрольных поездок буквально по минутам высчитывала: так, одно адажио станцевала, значит из пятнадцати выступлений осталось уже четырнадцать адажио и пять вариаций. А полностью весь балет я станцевала в 1961 году. Неожиданно заболела исполнительница главной роли, и меня срочно вводила в спектакль педагог-репетитор Тамара Петровна Никитина… Думаю, что ни с кем другим, кроме Тамары Петровны, я не смогла бы подготовить спектакль в подобных условиях: накануне своего дебюта, в двенадцать ночи, я пришла в Большой театр, и она со мной репетировала до двух ночи, потому что только на это время дали сцену для нашей единственной репетиции. Вот тогда я первый и последний раз в «Пламени Парижа» вышла – с ружьем наперевес».

Название вечера «Фрагменты одной биографии» связано с балетом, поставленным Владимиром Васильевым для Екатерины Максимовой в 1983 году. Первоначально он назывался «Конца не будет» – на музыку аргентинских композиторов. Между собой артисты окрестили его просто «Танго».

«К «Фрагментам одной биографии» Володя обратился, как всегда, увлеченный музыкой, в данном случае - аргентинским танго, в котором действительно можно найти всё: и любовь, и страдание, и судьбу. Балет представляет собой несколько разных по настроению танго, несколько новелл, объединенных личностью главного героя, вспоминающего свою жизнь», - пишет Максимова.

Разумеется, было исполнено на вечере солистами Татарского театра оперы и балета имени М. Джалиля бразильянкой Амандой Гомес и её партнером по сцене и в жизни Михаилом Тимаевым и элегическое, сентиментально-меланхоличное танго из этого балета. Но в основном вечер памяти Екатерины Сергеевны Владимир Викторович построил из разных новелл – рассказов, описывающих жизнь и судьбу великой балерины.

Кинохроника показывает сцену сумасшествия Жизели в исполнении Екатерины Максимовой.

«Я вспоминаю какой стресс пережила на своем первом выступлении в «Жизели» 1 июня 1960 года… Тогда ведь никаких видеокамер ещё не существовало, пользовались киноаппаратами, которые при съемке довольно громко жужжали. И вот когда Юрий Жданов во втором акте поднял меня на высокую поддержку, вдруг раздалось это «ж-ж-ж». Какой тут пошел мат-перемат. Я и без того вся трясусь – и его боюсь, и сцены боюсь, а тут ещё кинокамера стрекочет. Жданов аж шипит: «У меня такое настроение! Я весь в эмоциях! А тут эта … жужжит!» Вот с таким накалом чувств у меня прошел второй акт «Жизели»…

После спектакля взяли бутылку шампанского и пошли к себе на Брюсовский – отмечать: мама, Уланова, Володя Васильев. Юрия Тимофеевича я, конечно, тоже пригласила, ещё до спектакля, но теперь подумала: он так ругался, он не придет! И вот вижу, как Жданов входит, идет по длинному-длинному коридору нашей коммуналки и бросает мне под ноги лепестки роз. Усыпал лепестками весь коридор и сказал: «Это было так прекрасно!» - читаем в «Мадам «Нет».

А на сцене это и па-де-де из II акта балета «Жизель» вдохновенно исполняют солисты Большого - Ева Сергеенковой и Клим Ефимов. У Евы удлиненные линии и на сцене она трагически одухотворена. Подходит партия Альберта и Климу Ефимову.

Не обошлось на вечере и без одной из самых знаменитых партий легендарной пары: Мари и Принца в балете «Щелкунчик». II акт как раз и открывался «Розовым вальсом» и па-де-де из этого балета Чайковского. Юрий Григорович ставил его в 1966 году специально на этих танцовщиков. В исполнении премьера и примы Большого Артема Овчаренко и Элеоноры Севенард оно смотрелось превосходно. Пожалуй, это выступление стало лучшим в программе.

Адажио и финал из балета «Паганини» Сергея Рахманинова в хореографии Леонида Лавровского в редакции Владимира Васильева было отлично исполнено самыми молодыми примой и премьером Большого Дмитрием Смилевски и Елизаветой Кокоревой вместе с артистами балета Большого театра. На Смилевки партия Паганини легла так, как будто на него и ставилась. Его стремительные и сумасшедшие вращения буквально передавали образ дьявольски темпераментного музыканта.

Были на вечере и два прекрасных номера Владимира Васильева. «Элегия» Рахманинова была поставлена когда-то на Екатерину Сергеевну, а «Баллада» на музыку Шопена посвящена её памяти.

Естественно, не преминул Владимир Викторович в программу юбилейного концерта включить и па-де-де из балета «Дон Кихот», в котором показались гости из Санкт-Петербурга, звездный премьер Мариинского театра Кимин Ким и первая солистка этой труппы Рената Шакирова. Партии Базиля и Китри в исполнении Екатерины Максимовой и Владимира Васильева всегда потрясали воображение и пользовались огромным успехом у публики. Но вот путь к освоению этой роли у Екатерины Сергеевны оказался не таким простым.

«Я часто сталкивалась с возмущенным неодобрением, когда решалась на что-то новое, интересное для меня, но непривычное для зрителей. Приходилось преодолевать и инерцию восприятия своих коллег. Начать с того, какое резкое непонимание встретило мое желание станцевать партию Китри. Ведь первое время я считалась чисто лирической балериной. «Жизель». Сильфида в «Шопениане», Мария в «Бахчисорайском фонтане», Золушка, Муза в «Паганини» - я перетанцевала все лирические партии репертуара и захотела чего-то совсем иного. Как меня отговаривали, как пугали: «Ты что, с ума сошла?! Нельзя так рисковать! Китри совсем не твоё амплуа!». Никто не верил, все считали , что «Дон Кихот» не мой балет. Даже Галина Сергеевна Уланова – она говорила: «Ну что ж, попробуй, конечно…» - а сама не верила. Но Китри получилась, и тогда было забавно слышать от людей, впервые видевших меня именно в «Дон Кихоте», совсем другие речи: «Максимова – идеальная Китри! Не может быть, что она танцует ещё и Жизель!» Но теперь на меня вешали новый ярлычок: отныне во мне хотели видеть только бравурно-комедийную балерину», – писала Максимова.

Свой возраст Екатерина Сергеевна не чувствовала никогда, и никогда не ощущала себя этакой «гранд-дамой русского балета». Все её звали просто Катей — как девочку. Шли годы, а образ девочки не менялся: все тот же нахально-смешной хвостик на голове, все те же узкие элегантные брючки. Просто девочка, закончившая хореографическое училище, стала знаменитой.

«Я свой возраст не чувствую. Конечно, есть проблемы со здоровьем, еще что-то. А так даже ловлю себя на мысли, что со своими ученицами начинаю разговаривать на равных. А потом думаю: “Девочке сколько лет, а сколько мне?” – рассказывала Екатерина Сергеевна в том последнем интервью.

На равных она передавала своим ученицам и свои партии. Как педагог-репетитор одновременно работала она и в «Кремлевском балете, и в Большом театре. Одна из её учениц – Александра Тимофеева теперь возглавляет «Кремлевский балет», другая – Марианна Рыжкина, много ставит и была репетитором данного вечера. Ещё одна ученица - прима Большого Анна Никулина, прекрасно исполнила на вечере васильевский номер «Элегия».

Особенно неподражаема Екатерина Сергеевна была в балете «Анюта». Спектакль сначала был поставлен Владимиром Васильевым и Александром Белинским в 1982 году как телебалет, но получив огромную популярность у зрителя, по нему четыре года спустя Владимир Васильев создал значительно дополненный и музыкальным, и хореографическим материалом двухактный спектакль. Отрывками из балета, ставшего для Максимовой знаковым, и закончили этот вечер. Здесь все были хороши: и Анюта – Анастасия Сташкевич, и Модест Алексеевич – Вячеслав Лопатин, и Артынов – Иван Алексеев, и студент – Игорь Горелкин, и Его сиятельство – Никита Еликаров, и два офицера – Марк Орлов и Марк Чино. В самом финале «Анюты» в образе Петра Леонтьевича должен был выйти Владимир Викторович. Но этого не случилось. Васильев случайно, ещё в конце первого отделения, упал во тьме кулис, получил травму бедра и на поклоны уже не вышел. Если бы не этот печальный инцендент, то более впечатляющего финала, придумать для вечера, посвященного Екатерине Максимовой, было трудно.