Сергею Параджанову исполнилось бы 100: уроки хореографии, тюрьма, замысел о короле Лире из колхоза

Зато ретроспективу к 100-летию режиссера можно увидеть в Эстонии.

Параджанов — армянин, родившийся в Грузии, учившийся в Москве, работавший на киевской киностудии им. Довженко, «Арменфильме» и «Грузия-фильме», отсидевший срок в русской тюрьме.

Параджанов учился во ВГИКе в мастерской Игоря Савченко, был однокурсником Марлена Хуциева. 15 лет он был лишен возможности снимать кино. Его фильмы в советские времена считались непонятными и с трудом выходили на экраны. А самого Параджанова причисляли к враждебно настроенным по отношению к советской действительности гражданам, поддерживающим взаимоотношения с националистически настроенными элементами. В справке КГБ его охарактеризовали как морально разложившуюся личность, организовавшую в квартире притон сомнительных людей, склонные к разврату и антисоветчине.

Параджанову запретили снимать кино, и он занялся коллажами, создавал из найденных на свалке осколков, бусин, лоскутов. Он сделал коллаж даже из старого халата матери. Не выбросил его, сложил особым образом и получилось произведение искусства, которым восхищаются до сих пор.

Следили за Параджановым с 1963 года, о чем свидетельствуют рассекреченные в 2011 году архивы КГБ. 17 декабря 1973 года его арестовали, а 24 апреля 1974 года осудили за мужеложество, изготовление, сбыт и распространение порнографических предметов. Припомнили и речь в Минске 1 декабря 1971 года перед творческой молодежью. В архивах КГБ хранится информация о том, что Параджанов, принимая в своем доме гостей, говорил им: «Я первый поднял меч, чтобы изгнать из кинематографа красных комиссаров, надушенных «Красной Москвой». Я первый вырыл могилу соцреализму своими фильмами».

Кинодраматург Павел Финн рассказывал в нашем интервью, как на пике славы Параджанова хотели сделать руководителем объединения на киностудии им. Довженко. А он на это сказал, что примет предложение, если к его ногам положат партийные билеты. Тогда это было невероятно. Параджанов всю жизнь оставался абсолютно свободным и бесстрашным человеком.

Он ушел из жизни в 1990 году после тяжелой и неизлечимой болезни.

Каждый раз, бывая в музее Сергея Параджанова в Ереване, куда мы непременно ходили в дни фестиваля «Золотой абрикос», узнавали невероятные факты из жизни режиссера. Теперь уже нет в живых и основателя этого прекрасного музея Завена Саркисяна. Он умер от коронавируса. Сохранилась запись нашего разговора, состоявшегося незадолго до пандемии. Вот несколько его фрагментов.

«Отец Сергея Параджанова был из богатой семьи. Его настоящая фамилия - Параджанян. Пришлось ее поменять ради какого-то дела. Ему сказали: «У вас должна быть русская фамилия». Отца Сергея дважды сажали в тюрьму. Один раз за то, что имел в Тбилиси публичный дом. Это было в 1923 году во времена НЭПа. У него было три ресторана и публичный дом под названием «Семейный уют».

Маму Сергея звали Сирануш. Это ее полное имя. Была известная актриса с таким именем, поэтому многих девочек так называли. Она была домохозяйкой, но Сергей говорил, что его артистичность идет от матери. Она, видимо, и пела хорошо. Сергей был третьим ребенком. У него было две сестры. Старшая Анна имела два диплома, вышла замуж за парикмахера Жору, который работал на проспекте Руставели, хорошо зарабатывал, но это считалось не очень престижно. (Один из коллажей Параджанова - «Парикмахер Жора» - сделан в 1969 году. На нем он запечатлел своего зятя-парикмахера Георгия Хачатурова. Когда выносили его гроб, соседи защелкали ножницами, которые Парджанов собирал по городу накануне прощания – С.Х.). Младшая из сестер - Рузанна - была замужем за русским, жила в Подмосковье. Он ее очень любил.

Сергей учился хореографии и всегда был очень пластичный, хотя и грузный. Он очень красиво танцевал. Его школьный друг рассказал мне, как в Тбилиси приехала известная русская танцовщица. Весь город только о ней и говорил. Возвращаясь после уроков с товарищами, Параджанов завел их в подъезд, бросил портфель и станцевал танец этой балерины. Потом он поступил на вокальное отделение в консерваторию. И пока был студентом, во время войны, Сергей дал массу концертов в госпиталях. У него был хороший голос. В 22 года он поступил во ВГИК. Сергей вспоминал, что много было людей, искалеченных после войны, говорил: «У нас на курсе - два Нельсона». Это о двух одноглазых студентах. Один из них - Генрих Габай, позднее снявший «Зеленый фургон». Он уехал в США, и мы с ним встречались в Нью-Йорке в 1991-м.

Какое-то время Сергей работал на тбилисской фабрике игрушек. Может, поэтому у него и был навык в изготовлении кукол.

Cергей поступил на курс к Игорю Савченко. Когда тот приступил к съемкам «Тараса Шевченко», Параджанов уговаривал его взять на главную роль Сергея Бондарчука, которого еще никто не знал. Учившийся с ними в одно время Гриша Миликоваков рассказывал, как Сергей на коленях умолял Савченко: «Возьмите. Это же вылитый Тарас». И уговорил. Говорят, что Сталин, посмотрев фильм, сказал про Бондарчука: «Как народный артист СССР играет». Вышла газета «Правда», где сообщалось о присвоении звания. Гриша ее купил, взял бутылку портвейна и пошел поздравлять. Бондарчук тогда жил с Инной Макаровой в полуподвале. Показал им газету. Бондарчук пошел за пивом, купил трехлитровый баллон. Отметили. Потом пути Параджанова и Бондарчука разошлись, но Сергей ценил его фильм «Ватерлоо». В речи, за которую Параджанова посадили, он упоминал «Войну и мир», говорил, что у него не было столько войск, сколько у Бондарчука. Чтобы показать ханское нашествие на Армению и Грузию, он снял, как кинжал ударяет о стену храма, а потом – гранаты, то есть кровь.

Иногда от людей, которые старше меня и общались с Сергеем, вдруг узнавал, что ему нравились те или иные фильмы, например, «Шербурские зонтики». И Чаплин нравился. Сергей очень смешно пересказывал фильмы. Если ты видел какой-то из них, то мог подумать, что речь идет совсем о другом. Он совершено иное в них видел. У него был очень смешной сценарий о короле Лире на советской почве. Он у него был председателем колхоза, построил дома для старших дочерей, купил им машины, а младшей ничего не дал. Когда его посадили, только она к нему в тюрьму и приходила.

Он был фантазером с детства, постоянно что-то придумывал в школе, разыгрывал людей, любил превращаться в тетушку Чарлею, героев Андерсена. Это была его страсть. У них в доме был сундук, который он назвал сундуком своего детства. В него можно было спрятаться и не ходить в школу».